Выставка «Мартовские… иды…» художника Виктора Тимофеева.

Из Казани. Наивно. С любовью.

Диктор: Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире программа «Время культуры».

В Москве в галерее Арт Наив проходит выставка работ художника Виктора Тимофеева «Мартовские иды». В экспозиции представлено более 50 живописных картин.

Как считает художник, живопись в наше время относят к тому, что одновременно и необходимо, и необязательно современному человеку. При этом сам автор убежден, что без творчества и искусства нам всем просто не выжить. Подробнее в интервью с Виктором Тимофеевым.

Виктор Тимофеев:

-        Потому что человек не может без прекрасного. Когда человек начинает рисовать, неважно как, хорошо или плохо, когда у него эта потребность появляется, то это значит, что он человек. Человеком человека делает все-таки искусство, а не достижение техники. Я так считаю. Музыка, живопись, поэзия, в любом проявлении. По крайней мере, я в этом уверен, вот  в этом уверен и для этого я и крашу картинки.

-        Лишнее? А потому что большая часть людей думает, что без этого можно жить и старается без этого жить. А у них не получается. Потому что если он дома лишен этого, то его на улице это окружает. Для чего? Даже большевики понимали силу монументального искусства. Потому то все, что нас окружает. Нас окружает красота, иначе бы мы бы превратились.. мы бы свернулись сами в себя в какую-то черную дыру и что бы из этого вышло, совершенно непонятно.

Диктор: Рисовать может каждый — уверен Виктор Тимофеев. Не обращая внимания на лень и страх, каждый должен пробовать рисовать. Ведь в процессе рисования можно ощутить себя по-настоящему свободным.

Виктор Тимофеев: Не надо бояться уметь. Надо просто брать и делать. Вот у меня так — из всех искусств, важнейшим является мое. Вот. Поэтому все люди творческие, все. Просто надо не лениться, а брать.. ну не важно, как.. Ты для чего? Ты же ни с кем не соревнуешься? Ты просто.. одна из форм свободы. Вот, наверное, что. Да. Не крики в темноте, не что-то, а вот такое вот. Потому что рукой художника все-таки Господь водит. При всем при том. Сколько мы можем не говорить о своей свободе, еще о чем-то. Но по большому счету, все вот так вот.

Диктор: Название для выставки - «Мартовские иды» - художник придумал сам. В Древнем Риме так обозначалась середина месяца, в данном случае марта. А март до введения Юлианского календаря был началом Нового года. По преданию именно 15 марта был убит император Юлий Цезарь. Этот факт увековечил Шекспир в своей одноименной пьесе. Фраза английского классика «Берегись мартовских ид!» стала крылатой и многозначной. Какой смысл вложился в название выставки современный художник, узнаем лучше у него.

Виктор Тимофеев: Красиво.. Потому что, во-первых, март. Во-вторых, потому что я родился в марте. В-третьих, звучит красиво. Потом отсылка это все к Риму, к величию, еще к чему-то. Одновременно к какому-то упадку. То есть понятно, что все проходит. Тут немножко философия, а так, конечно, больше стеба при всем при этом. Мартовские Иды... Ну, не мартовские же коты.. это избито! Это тоже избито! Но это все-таки откуда-то из глубины. Все начинают вспоминать. По-моему, так роман Спартак начинается. Если вспомнить - «В дни мартовских ид» - это одна из первых фраз. Вот я помню. Еще бы вспомнить, кто его написал, этот Спартак. Жеваньоле, по-моему. Ну вот так. Эрудицией блеснули.

Диктор: Виктор Тимофеев, конечно, иронизирует относительно своей эрудиции. Но  куратор выставки, искусствовед Дина Ахметова со всей серьезностью напоминает нам, что многочисленные цитаты, стихотворные строфы, аллюзии в названиях картин являются существенной частью творчества Тимофеева.

Дина Ахметова:

-         Его взгляд, он всегда разный. Он человек глубоко эрудированный бывает такое.. что он сидит в маршрутке и читает книжку водителю. Но бывало такое дело. Это человек начитанный, очень много читает, и очень любит поэзию. Вот советских, начала 20-30-х годов. И вот его, вот то, что он помещает в картины. Во-первых, это часть картины сама вот такая вот структура. С другой стороны, это его. Он пишет эти картины фактически каждый день. То есть вот у человека в день какая-то мысль, какое-то настроение определенное, какие-то эмоции. И вот под это настроение выбирается.. в голове очень много всяческих цитат, это естественно. Выбирается вот эта цитата, которая подходит под это настроение. Поэтому это не ирония, это совершенно серьезное выражение вот того ощущения, которое человек переживает вот в конкретный день. Если вы заметили, там ведь стоят даты, то есть на каждой картинке стоит дата. Вот эта картина написана тогда-то, но у него  могут быть и ироничные. Потому что это человек достаточно такой добродушный, все-таки, веселый. Он может написать и что-нибудь веселое. Тем более, что он может написать и свою какую-нибудь цитату, что-то такое от себя, таким белым стихом, может написать. Ну может быть и смешно ему было в какой-то момент, в какой-то момент грустно, одиноко и так далее. Поэтому, это абсолютно серьезная часть его картины, его графики и  она дополняет то, что вот есть в самой работе.

Виктор Тимофеев:

-        Это все от образованности....(смеется) все хорошее, оно близко всегда всем. Искусство, оно же не может быть отдельно от всего. Песня агаявати, она же не для индейцев и не для американцев и вуанкфе для нас. Это вот то, что делает искусство настоящим. Настоящим — это все-таки чувством, чувством, подлинность. Не умением изобразить лучше или хуже, потому что это не принципиально.

-        это все искусствоведы придумали: модерн, постмодерн, дело не в этом. Вещь или нравится, или не нравится. Либо она есть, либо ее нет. Если у художника есть душевный посыл, значит, вот случилось. Не важно, в каком стиле это сделано. Мы же видим, нас же трогают наскальные рисунки. И с другой стороны, нам же нравятся и Рафаэль и Рубенс и.. еще был такой великий художник Калмыков. Да еще много всяких, тот же Малевич. Это же были великие люди. Почему великие? Просто они вперед смотрели. Не потому что они хотели бежать впереди паровоза, потому что у них мозги были устроены так. Они от этого больше страдали чем что-то получили.

-        показывать надо все. Не бывает простой живописи. Живопись она всегда сложна. То есть опять кто что видит. Кому-то там нужен нерв, кому-то одно.. ну не бывает простого. Простых решений просто не бывает. Самое сложное — это сделать просто. То есть какие-то лапидарные вещи, это самые сложные. А добраться до них — вот это сродни гениальности, потому что казалось бы было проще нарисовать черный квадрат. Это же ведь антитеза Богу была. Она вообще, вот надо сказать, что 100 лет черному квадрату исполнилось. Потому что в первый раз он был в 13-м году на спектакле показан как антитеза Богу. Вот Бог создал, а человек создал вот так вот. Поэтому вот это сделать. Тут ну не дано. При всем моем там отношении к себе. До такого я Слава Богу никак не могу додуматься пока.

Диктор: Как говорят коллеги и друзья Виктора Тимофеева, рождение в нем художника произошло неожиданно, в одном из декоративных цехов большого драматического театра им. Качалова в Казани. Молодого 17-летнего юношу так увлек мир художников-постановщиков, что он даже забыл, зачем пришел в театр и остался работать там маляром. Лишь бы быть поближе к манящему изобразительному искусству. Знакомство и работа с театральными художниками над декорациями к спектаклям укрепили его в желании заняться рисованием

Какое-то время он работал в театрах Пскова, Смоленска, Каунаса. Вернувшись в Казань, Виктор Тимофеев поступил на художественно-бутафорское отделение Казанского театрального училища. В 1982 году он впервые принял участие в выставке молодых художников в Казани. С тех пор Виктор Тимофеев постоянный участник выставок профессиональных художников в Республике Татарстан, в России и Европе. Член Союза художников Татарстана.

Правда, любовь к театру в свободном художнике осталась на всю жизнь.

Виктор Тимофеев:

-Потому что театр это великая вещь. Это как церковь, как время года. Потому что есть такая расхожая фраза — меня воспитывал свет под дверью кабинета отца, которого человек не видел никогда, но он знал, что он там находится. Поэтому это как театр. В него можно не ходить, но он есть. Это как церковь. Она существует. В нее можно не ходить. Человек может ее обходить стороной, но она в его жизни существует. Так и театр. Поэтому я как художник родился в театре и поэтому я и остался. И все картинки театр. Поэтому театральных художников видно сразу — как они выстраивают там какие-то сюжеты, даже вне зависимости от них, даже в композиции. Ну может сильно сказано. Я ведь был просто исполнителем. Но как художник постановщик я сделал совсем мало спектаклей, всего лишь несколько. И то большей частью в народных театрах, а на профессиональной сцене всего лишь один.

-Это имеет отношение только к образу мысли. Театральный человек, он мыслит по-другому, это не значит, что он там расставляет все что-то, нет, это совершенно нет. Просто он на плоскости, в пространстве ориентируется лучше. Вот и все.

-Театр всегда новый. Новые формы это хорошо забытые старые. Ничего нового в нем придумать нельзя. Вот публика, вот человек, вот все. Между ними рождается искусство в этот момент. Это неважно. Тут нет ничего такого. И оно и появится не может. Театр он всегда театр. Он не может быть ни новым, ни старым, ни каким — он вечен. Театр как время года. То есть, есть лето, зима, а есть театр. Вот театр — это такая вещь.

Дина Ахметова:

-        он же не умел рисовать. Вот он пришел и увидел, что люди рисуют.  И вот рисовать он начал именно там. То есть он в детстве не учился, естественно, то есть это в общем, самоучка фактически. Поэтому вот чему он научился, он всему научился сам. У него нет... я даже, если честно, затрудняюсь сказать, кто бы мог быть его художественным предшественником,  понятно, что это экспрессивная живопись, лубок, иконы. Я имею ввиду чисто в творческом плане, кто мог оказать на него влияние допустим. Ну и последователи, например. У нас в Казани я таких тоже не знаю. Потому что это очень субъективная живопись, очень. То есть она не академическая, не правильная, не реалистическая, а вот это вот — изнутри, что называется выходит и получается именно такое, субъективное искусство. Поэтому вот такой он уникальный. Да еще и человек вон какой живописный.

-        Большие грустные глаза... На вид вроде такой человек харизматичный, как будто бы даже веселый. Но при этом очень такой грустный, он мудрый, он все понимает, все знает. Вот это вот осознание. Какое-то мудрость, взгляд очень зрелый на жизнь. Он при этом одновременно.. он же все это экспрессивно делает. Экспрессивная подача, эмоциональная подача, вот эти стиснутые фигуры, вот тесно им. И ему наверное также тесно, может быть где-то одиноко по жизни. Все мы одиноки в каком-то смысле, душевом бываем. Не то, что людей нет вокруг, ну у человека бывает такое состояние. А он это воспринимает, наверное, очень остро. Ну художник. У художника натура такая. Физиологически может быть даже, нервная натура. И вот все вот это выражено в экспрессии, в утесненных этих колышущихся фигурах и так далее, и тому подобное. То есть очень адекватная подача самому себе.

Диктор: Представляя выставку посетителям Дина Ахметова отмечает: в творчестве Тимофеева органически соединяются экспрессионизм и примитивизм, народное и декоративное искусство, а также проявляются черты постмодернизма в элементах интертекстуальности и ироничном подходе к хрестоматийным героям.

Виктор Тимофеев:

-        Есть темы, годами тянутся, это обычные Библейские темы, Рождество, Крещение, я не знаю, там оплакивание. То есть это простые это грубо говоря — это 10 заповедей, можно даже так сказать. Потому что как всего, по-моему, четыре сюжета в драматургии, так и в живописи всех вещей. То есть, человек-человек, хотя и можно без человека, не важно как. Не важно, это совершенно. Вот здесь фигуративная живопись. А у меня есть и абстрактная живопись. Тут есть пару пейзажей, пожалуй. Они такие, достаточно абстрактные, по них как-то нет ничего.

-        Вот бородатые лица зверей. Это я наверное, уже лет 10 ее рисую. Это просто коты, там просто животные, то есть они разные. То есть они в таком вот духе вылезают — вот Венечке 75 лет, а как его еще Венечку Ерофеева.. он самый великий наверное. И вот там вот они коты и тоже все они такие разные. То есть это не зависит не от чего. То есть пока тема не исчерпана.. Она кончается. Потом проходит время, она возникает снова. Поэтому, жизнь и смерть — она тут вечна, что уж тут.

Диктор: Темы Виктор Тимофеев выбирает и правда хрестоматийные — библейские сюжеты, взаимоотношения мужчины и женщины, человека с природой, человека с животными. Например, фраза Хлебникова «бородатые лица зверей» вылилась в отдельную многолетнюю серию работ художника.

Дина Ахметова:

-        Это живопись, которая открывает людям очень простые истины, истины о жизни, вот о человеческой жизни. Вот человек прожил большую жизнь и очень простейшими средствами он говорит настолько глубокие вещи. То, о чем в принципе, наверное, сейчас современное искусство. Я не хочу ругать современное искусство, потому что оно тоже имеет право на существование, но  за всем этим теряется какое-то общечеловеческое значение того, что хотел сказать художник. Вот у Тимофеева, у него совершенно общечеловеческие темы. Это и одиночество человеческое, и взаимоотношения мужчины и женщины, это взаимоотношение человека с религией, то есть вера человека в Бога. Это и взаимоотношение человека с природой. Природа в виде кошки, в виде пейзажа, в виде дерева. Такое персонифицированное дерево просто. Это же такие простые вещи, которые ну сказать сложными средствами, наверное, было бы перебором. Но это то, от чего зависит. То есть то, в чем мы живем. То есть самое простое. Почему человека и волнует, когда он видит эти картины, почему он сразу понимает, о чем эта речь идет, и почему человек так сразу открывается навстречу этой живописи, потому что он понимает, что это. Это на вид детская живопись, она говорит человеку об очень сложных, но очень понятных самому человеку вещах. Вот он и дает нам это миру, вот это понимание человеком своего душевного мира. Вот он такой открытый человеку, человечеству, обществу.

Диктор: Эмоциональная искренность, яркие чистые краски, свежие всплески настоящих, даже иногда первобытных чувств. И все это на очень короткой дистанции со зрителем. Художник так далеко пускает окружающих людей в свою жизнь, что представил на суд собравшихся личные дневники или по-другому, артбуки.

Дина Ахметова:

-        Это дневник графический, то есть в папочку складываются рисунки, которые делаются, подписываются. Вот если человек обычный пишет в дневнике какие-то свои там мысли, события и так далее. Он пишет не в обычном дневнике. А это просто графические листы, которые рисуются им каждый день. Может быть их там два, три в день было.  И это собирается в папочку определенную. То есть это может была какая-то тематика, какое-то настроение шло особое в особый период. Он собрал это в папку. Это называется книга хокку, ну то есть как бы в подражании японской поэзии, скажем так. Потому что там тоже есть. Они все уже с цитатами. Это могут быть цитаты из советских или русских поэтов. И его собственные выражения, которые вот он сказал. Что-то такое поразмыслил, написал. При чем вы видели, наверное, там написано все сложно, то есть там, по-слогово. Пока прочитаешь это все, голову сломаешь. То есть это сложно, зато зритель поработал. Зрителю тоже надо работать.

-        То есть это как книга художника, то есть художник создает свою собственную книгу. Она существует в одном экземпляре. Ну это есть такое вот понятие. Вот у него тоже такое есть.  Очень ценная между прочим вещь. Потому что не каждый художник это делает. А у него это осознано. То действительно, очень интересная вещь, интересно даже смотреть, читать. Ну ведь как, это же мысли тоже. Можно найти и себе что-нибудь очень близкое, например.

-        Он же работает для зрителя в первую очередь. Он выражает себя, но работает для зрителя, поэтому какой бы там ни был дневник, в любом случае он должен показать зрителю, чтобы понять вообще, а понимают ли его, а правильно ли он пишет, рисует. Без зрителя художник, наверное, вообще, не может существовать, это вообще это такая профессия, в общем это  такая работа. Даже я не могу сказать, работа, не работа, это образ жизни. То есть нужен зритель обязательно, вот выставка нужна обязательна. Чтобы пришли люди и сказала, что нравится, что не нравится, что нашли близкого себе, потому что это очень нужно художнику. Без выставок художник чахнет.

Диктор: Живописные произведения автора тоже складываются в один большой художественный дневник, длинной в 40 лет. Потому что каждая работа мастера подписана и под каждой стоит дата создания. Вот только рам почему-то нет...

Дина Ахметова:

-        Ой, с рамами у него вообще сложно. Их никогда практически в его живописи, графики, их не было вообще. Потому что всегда эти картины, эти работы, они как стремятся выплеснуться наружу. Вы видели, наверное, в композиции человек, ему как бы тесно, он всегда такой сжатый. Как бы на ветру его так вот немножко сдуло. Ощущение, что ему разогнуться надо, а эта рамы бы ему просто помешала. Если там дерево, кошка, персонаж любой, ему просто тесно в этих рамках. В рамках в смысле картины имеется ввиду. Границы же есть у картины. И если на это надеть еще и рамку, то это будет совсем тяжко. То есть тяжко самому персонажу, который находится внутри этой работы. Поэтому вот этим работам рамки вообще не нужны. Хотя конечно, может быть, вот последняя выставка у него была в Казани.. Он по случаю приобрел, какие-то рамки и одел. Вообще, это было неплохо, но живопись настолько экспрессивная, что она прямо рвется наружу и ей там тесно. Ну, если кому-то захотелось культурно там все это оформить, ну да, наверное, можно. Вообще, им не нужны эти рамки.

Диктор: Рамки, границы, ограничения — все, что обычно пугает художника Виктор Тимофеев воспринимает по-философски. В конце концов, люди сами придумывают себе препятствия на пути к свободе и просто не готовы нести ответственность, считает автор.

Виктор Тимофеев:

-        Есть целая куча людей, у которых убери забор, они так и бегают в этот забор. К сожалению, это беда нашей страны. Что у нас люди, они не могут жить сами по себе. Они не могут быть свободными. Обязательно — одним нужен коллектив, грубо говоря. Другим — даже забор убери, они все бегают по этой полосе. С третьих если даже цепь сняли, они все равно ходят только на длине. Потому что свобода, она подразумевает ответственность. А ее не хочется брать на себя. И я не скажу, что это так вот замечательно или вот так вот легко. Или вот это вот так вот. Мне кажется, что вот это беда у нас. Мы боимся быть свободными, мы не научились. Когда в Древнем Китае, чтобы девочке оставить маленькую ногу, ее забинтовывали. Когда она вырастала, нога оставалась крошечная. Так и наша страна — бинты сняли, а в середине мы все остались контуженые. Мы до сих пор контуженые. Одни больше, другие меньше. Вот может быть то поколение, которое родилось в 90-е годы, которым сейчас лет по 15, по 20. Может они будут свободными? А остальные все контуженные. Одни больше, другие меньше. То есть не бывает, чтобы это не действовало на тебя, в той или иной мере. Одни это преодолевают легко, другие с этим живут спокойно, другим в этом комфортно. Ну а кто-то мучается. Это очень видно сейчас. Поэтому нашей стране еще предстоит эту штуку переболеть. Потому что все поколение, родившееся до 90-х годов, они все больные. Потому что нельзя жить в стране, где думают одно, говорят другое, а поступают по третьему. А это, это была норма. По крайней мере в той стране, в которой я прожил большую часть своей сознательной жизни.

-        А творчество, оно должно быть легким как дыхание. Вот и все. Поэтому надо к этому стремится. Ну, конечно, кто-то дышит тяжело, но это... Нет, творчество, это все-таки не творчество - «Чего изволите?», это не творчество по заказу, не творчество на потоке. Это творчество, потому что творчество. Потому что искусство, оно должно быть просто для искусство. Просто вообще. Как вот воздух для воздуха. Воздух для чего ведь существует? Не для того, чтобы мы им дышали. Он ведь о нас совсем не думает. Но мы без него пропадаем. Вот так получается и с искусством. Оно существует и мы для того. Как только его не станет, мы сразу это все почувствуем. По крайне мере мне так кажется.

Диктор: Продолжил тему препятствий, которые нередко встают на пути художника ко зрителю, и другой известный живописец Альфрид Шаймарданов. В интервью Радио Благо художник рассказал, с чем он не согласен и почему Виктор Тимофеев по-настоящему счастливый человек.

Альфрид Шаймарданов:

-        Я где-то с искусствоведами нашими, российскими не совсем согласен в том, что наивная живопись — это удел пенсионеров, в основной своей массе. Поскольку они ищут именно в этой среде. Когда там бабушка или дедушка, когда выйдя на пенсию, когда появилось свободное время, взялся за кисточку, начал выдавать какие-то картинки, нет. На самом деле, если взять биографию Руссо и Пиросмани, там отчетливо видно, что эти ребята посвятили себя живописи в возрасте 30-35 лет и так далее. То есть в нормальном зрелом таком молодецком возрасте. И они зарабатывали себе на жизнь, создавая себе работы. Просто формы исполнения знака, а все это знаки, мы думаем, была не академическая, а своеобразная такая. Она не похожа была на те формы, которые преподавали в училищах художественных или академиях и т.д. Но они за счет вот этого своеобразия, за счет сюжетов, которые они предлагали, оказывались очень интересными публике. И благо, что того же Пиросмани  открыли ребята, которые приехали из Питера, Дайлентю, Дазневич, они открыли глаза миру на эту. Если бы они этого не сделали, мы бы не знали сейчас Пиросмани. Поскольку тогда Пиросмани, в то время, когда он жил, местные художники грузинские просто гнобили его, постоянно понукали его тем, что он не умеет рисовать. А жизнь показала, что найти себя, свой почерк, узнаваемый, оригинальный, это очень редкое явление, дано не каждому. И кто найдет вот эту гармонию образа и изображения знака на картине, тот становится художником. Но вот это очень редко и в данном случае. И еще помимо всего прочего, умение выйти за рамки каких-то пасторального восприятия окружающего мира. То есть когда ты не просто пишешь повествование, как о счастливом детстве, о счастливой молодости, о производстве. А когда ты выходишь за рамки вот этого быта. И создаешь работы на уровне образа, на уровне символа. А это уже удел больших художников. Вне зависимости от того, в какой ты форме это изображаешь. Это условность, что он там наивный живописец, он просто художник, на самом деле. Тем не менее.

-        Я считаю, что он счастливый человек, потому что тысячи художников вроде пишут картины и удивляются, почему они не состоялись как художники. Вроде бы и ремесленное образование у них замечательное. Но тем не менее, не умение.. нет вот этого вот дара писать картины образно, создавать вот такие полотно. Это дано не каждому. Вот Пиросмани, Руссо, Гиниралицев. Витя Тимофеев в их ряду. Они как раз вот умеют мыслить образно и создавать образно-символические полотна. Ну и спасибо ему за это. За радость наслаждения его работами.

Диктор: Произведения Виктора Тимофеева и Альфрида Шаймарданова были представлены на Московском международном фестивале наивного искусства и творчества аутсайдеров ФЕСТНАИВ-2013. Сейчас в Москве идет выставка по итогам этого фестиваля, которая закончится 30 марта. После чего работы отправятся в Ригу, Витебск и другие города Европы.

Художник Альфрид Шаймарданов в разговоре с корреспондентом Радио Благо кроме прочего признался, что искренне рад знакомству с Виктором Тимофеевым, потому что тот не только талантливый живописец, но еще и душевный, отзывчивый человек.

Альфрид Шаймарданов:

-        Скажу, что он удивительно талантливый, удивительно естественный, удивительно гармоничный в том, что он делает. Это вот.. вот как птицы поют, естественно, не задумываясь. Так природой им было суждено петь и играть разные мелодии. Так же и Витя спокойно творит и радует нас своим творчеством,

-        Я еще хочу подчеркнуть, что в нем, найденная им. А может и не найденная, может, он с ней и родился с этой формой изображения. Она какая-то такая жизнеутверждающая что ли. От них идет какой-то добрый свет, поэтому я думаю, что это хорошо, что Виктор добрался со своими работами до Москвы. Спасибо галерее, которая увидела этого талантливого художника. Потому что найти талантливого художника и донести его работы до зрителя, ну не всегда удается. В этот раз произошел тот счастливый случай, когда и галерист увидел художника и сам художник нашел силы, чтобы довезти работы до Москвы, чтобы порадовать зрителя. Наверное, художник для этого и живет. Нормальный художник для того и живет, чтобы радовать своими картинами, делится теми впечатлениями, теми образами, которые его посетили.

-        В нем, в его творчестве есть то важное качество, которое отсутствует у очень многих художников. В нем есть ярко выраженная индивидуальность, творческий почерк, по которому можно узнать сразу же художника, вот увидеть работу из тысяч и сказать, что это работы именно Виктора Тимофеева. Найти себя в искусстве, особенно в том круговороте огромном мировом и быть узнаваемым дано не каждому. В данном случае, Виктор как раз нашел себя как художник, это большая ценность.

-        В любом случае, что бы он ни думал, когда писал картину, он делает нормальное, доброе дело. Он работает на созидание. На то, что нас должно объединять и сохранить как вид на этой Земле. Я думаю, что это любовь. Он делает это все с любовью. И любовь, это, наверное, главный посыл его картин для зрителя. Наверное, люди это почувствуют. И я призываю их прийти и увидеть, и насладиться...

Диктор: Работает Виктор Тимофеев чаще всего мастихином. Это такой специальный нож или мастерок, при помощи которого художник выдавливает масляную краску из тюбика, а затем растирает ее по поверхности картона. Работы пишутся быстро, иногда несколько штук в день, и такая техника дает возможность работать быстро. Ведь холст требует грунтовки, подрамника, мольберта, а тут столик, краска, картон, увлеченно работающий художник и вроде бы все.

В качестве материала (в лучших традициях Нико Пиросмани) Виктор Тимофеев использует «все, что попадается под руку». Это могут быть обрезки ДВП, картон, вывески, рекламные листы, куски обоев. Автора даже не смутит, если на поверхности останется прежнее изображение, например, цветные полосы, буквы. Оказывается, любой уже существующий узор может стать толчком для создания нового сюжета.

Куратор выставки Дина Ахметова считает, что эта «всеядность» в материалах и быстрота исполнения - именно от такого органического продолжения художника в своих работах. Кто-то выражает мысли, чувства в словах, стихах или песнях. Тимофеев является выразителем своей природы, его картины для него не работа, а самовыражение.

Дина Ахметова:

Он приходит в мастерскую прямо с утра и все это начинает. Либо живопись, прям тут же прям. Вот две-три может написать. Как пошло, рисунок там может быть. Просто я сама наблюдала. С ним сидишь разговариваешь, а он что-то там сидит, что-то налепит там на рисунок, что-то бумагу клейкую, самоклейкую, то есть что-то там писал. Пока мы разговариваем, он уже там чего-то такое наделал, на, говорит, тебе! (смеется). То есть, тут же прям. Ну или просто сил, то есть руки работают же, как же . То есть времени не теряет. Мысль у него там какая-то крутится, вертится, эмоции, чувства и все. То есть обратите внимание, насколько совпадает сам человек, насколько его физиология, внутреннее эмоциональное состояние, характер, насколько они совпадают с живописью. Стопроцентно. Это настолько вообще редко бывает среди художников, чтобы все это совпало: внутреннее и вот это внешнее. Чтобы человек изобразил форму подачи, вот это визуальное, содержание. Вот это все остальное. Уникальный случай.

Виктор Тимофеев:

-        у меня в мастерской рядом со столом телевизор стоит. Он не показывает, но он говорит. Я его включал на культуру, вот и все. Поэтому когда ты утром слышишь, чей день рождения, какой сегодня праздник, кто родился. То по крайней мере с сюжетами проблем не становится. Ты начинаешь просто рисовать. Иногда слушая какие-то передачи, ты начинаешь. Ну вот здесь есть вот — картинка «Прогулки с Бродским». Хотя картинка ни какого отношения.. там Бродского рядом не стояло, но она сделана именно об этом.

Диктор: Виктор Тимофеев из тех художников, которые не закрываются от мира, а наоборот, стремятся глубже погрузиться в него и нащупать то важно, что возможно, не замечают остальные.

Виктор Тимофеев:

-        Человек не может быть оторванным, он все равно во всем этом варится. Он же присутствует здесь. Если бы я мог что-то абстрактное нарисовать, я бы наверное себя гением считал. Мы же существуем все равно в  конкретных вещах. Вот мы здесь находимся. Неважно, что я буду рисовать, но мы-то здесь. Это все растет отсюда, это произрастает из этого времени. Но хотя … как там Анна Андреевна сказала, понятно, откуда мы пришли, но не понятно, откуда Осип. То есть это какая-то музыка сфер. Но он все равно ведь пришел на эту землю и работал он здесь. Поэтому если только с этой стороны, то наверное, наверное, действует.

Диктор: Работая вблизи от происходящего вокруг, художник выходит на какой-то новый уровень общения со своим зрителем. Беседа настолько доверительная, предмет разговора настолько личный, что временами становится даже неловко. Но любопытство берет верх. Если художник настолько сокращает дистанцию со зрителем, значит, ему есть, что сказать. И это что-то заслуживает  внимания, уважения и, главное, бережного обращения...

Дина Ахметова:

-        Какая-то дистанция со зрителем очень короткая.

-        Она очень короткая, да. Конечно, вот это все вот так вот в мир выдается, выплескивается, вот ловите, что называется. Ну, конечно, все-все понятно. Вот это эмоциональное состояние, оно ловится, по-моему, на раз-два. Мне кажется, это все так просто. И хоть бы там не говорили, вот такая простая живопись, я тоже так могу, все так грубовато, вроде бы. Ну попробуйте, сделайте, попробуйте еще вот так, чтобы тебя узнали. Это только вот этот художник и ни какой-то другой. Даже при простой манере вроде бы. Но она вот экспрессивная. При чем я хотела еще сказать, что это не просто экспрессивная манера, часто ведь наивная живопись она совмещается с экспрессивным искусством таким, экспрессивной подачей. А здесь еще очень важен момент, что это искусство похоже на народное. Народное вот русский лубок, например. Это икона — в первую очередь, конечно. Я бы видела его расписывающим церкви. Вот такие алтарные образы, это вообще было бы. Вот Шагал же мог, Шагалу же доверили такое, почему бы этому человеку не доверить, он бы сделал не хуже, на самом деле. И возраст у него такой подошел, осознание того, что такое религия, что такое Библия. Все эти отношения внутри этих сюжетов, это же общечеловеческие вещи. Поэтому вот через это можно выразить и общечеловеческий смысл. И вообще, форма подачи, она такая вот иконописная же. А они такие маленькие, но конечно, жалко, а если бы это было большое, он бы смог, конечно. Это было бы просто потрясающе! Ну вот где, кто, кто даст, где найти такого спонсора. То есть я бы прямо видела этот алтарь, с этими Апостолами, склоненными. Это же настолько видно все в нем, в этой живописи. Ну не знаю, может быть, кто-нибудь, когда-нибудь догадается...

Диктор: Выставка «Мартовские... иды...» завершает свою работу 27 марта в галерее «Артнаив» по адресу: город Москва, метро Курская, Лялин переулок, дом 24/26.

Кроме того, произведения Виктора Тимофеева находятся в собрании Государственного музея изобразительных искусств Республики Татарстан, Национального культурного центра «Казань», Музея органической культуры в Коломне, в частных коллекциях Церетели, Гелеева и других коллекционеров Москвы, и Казани. Также картины Виктора Тимофеева имеются в частных коллекциях США, Канады, Аргентины, Германии, Франции, Голландии, Бельгии, Португалии.