Интервью с фотохудожником Петром Ловыгиным.
Диктор: Здравствуйте, наши дорогие радиослушатели! В эфире «Время культуры». В этом выпуске мы продолжаем цикл программ о современных художниках и фотографах. Сегодня мы познакомим вас с молодым мечтателем, создателем фантастических миров, интересным рассказчиком и самобытным фотохудожником. Все это один человек — Петр Ловыгин.
Герой нашей сегодняшней программы родился и вырос в Ярославле. После получения архитектурного образования неожиданно для всех поменял сферу деятельности и начал заниматься фотографией. Какое-то время работал вместе с известным писателем Евгением Гришковцом, проиллюстрировал книгу, в качестве режиссера снимал клипы для его проекта с группой «Бигуди». Шесть лет назад молодого фотографа впервые пригласили на московское «Фотобиеннале». Потом были выставки в разных частях света, в том числе в Китае, Турции, Израиле, Греции, Италии и Франции. На сегодняшний день Петр Ловыгин — известный фотограф и блоггер, выпустил три книги, снял 10 фотографических серий и несколько видеоклипов.
Идея подготовить программу с этим автором появилась в мае, когда в рамках акции «Ночь в музее» Музей Органической Культуры представил в Коломне серию Петра Ловыгина под названием «Такеши Китано и другие иконы». Несмотря на плотный график съемок в разных уголках планеты, Петр согласился на интервью по скайпу. Показ работ в Коломне оказался прекрасным поводом для того, чтобы поговорить с фотографом о его скромном искусстве, желании войти в историю и самоопределении. Но первый вопрос, конечно, был о серии фотографий «Такеши Китано и другие иконы». Как оказалось, автор ушел далеко вперед в своем творческом поиске и к этим работам относится с меньшим интересом, чем прежде.
Петр Ловыгин: Одно дело Такеши Китано, другое дело — волшебные миры, потому что Китано, на самом деле, к ней не относится. Есть то, что мне близко и то, что мне ближе, и то, чем мне бы хотелось заниматься дальше. Но другое дело — есть понимание публикой тех или иных работ. Тех, которые нужно ей разжевывать и максимально, это не так просто. Чем больше ты вкладываешь личного, искреннего в это во всем, тем соответственно, до зрителя это тяжелее дойдет. Потому что тебе нужно предварительно рассказать еще какую-то историю, почему вот так все вышло. А Такеши Китано — это такая очень поверхностная серия, она абсолютно безыдейная какая-то, и любой зритель сам найдет некий смысл в ней. Его даже не нужно рассказывать ему. У каждого получается индивидуальная работа.
Если она была изначально эта идея заложена мной, то я хотел бы, чтобы ее также и понимали, как бы моими глазами. А если ее изначально не было, так и пускай каждый думает, как хочет. Смысл абсолютно от этого точно не изменится. Если он, если зритель найдет что-то сверх того, что задумывал я, то это вообще круто.
- На самом деле, есть масса способов, но самый лучший, это когда автор находится рядом. То есть во время мастер-классов я каждую свою серию рассказываю. Те, условно говоря, 20-30 человек, которые приходят на мастер-класс. Они становятся гораздо ближе и я абсолютно уверен, что у них полностью меняется видение. По сравнению с тем, что было. То есть они намного шире, намного глубже видят эту серию. Что бы ты там словами, где бы ни написал, аннотации это не даст. Люди могут это просто не прочитать, пройти мимо. Людям нужны картинки. Они не хотят видеть что-то дальше этого всего. Поэтому самые простейшие визуальные темы, самые простейшие визуальные образы всегда и будут котироваться, на самом деле. Но не смотря на это, мы продолжаем, по крайней мере я продолжаю свое дело. Да, пессимистично, но что делать?..
Диктор: Наш собеседник, хоть и вскользь, заговорил о созданных им волшебных мирах. Самое время пояснить слушателям, о чем идет речь. Чисто внешне успех фотографа Петра Ловыгина выражен в тех же символах, что и у всех остальных: выставки в Москве и заграницей, персональные книги, публикации в СМИ. По форме все то же самое, но если обратиться к содержанию и внимательно рассмотреть, что происходит в творческой вселенной самого автора, то мы будем поражены. Воображаемый мир Петра Ловыгина наполнен придуманными героями, нереальными сюжетами в неизвестном пространстве и времени.
В 2005 году фотохудожник создал волшебный мир под названием «костарика» (в одно слово с маленькой буквы). В нем обитают такие персонажи, как Волк-Изумрудное сердце, его верный друг Одномубогу, Гениальный Пес. Наряду с ними Ловыгин поселил в своем мире Такеши Китано, Бориса Гребенщикова или БГ, Сатью Саи Бабу и Луи Армстронга. И скорее всего это еще не полный список жителей той волшебной страны, где жирафы гуляют рядом с церковью Покрова-на-Нерли, а неизвестная девушка мчится на велосипеде по древнерусским равнинам...
Результаты творчества Петра Ловыгина, его фотографии, везде воспринимают по-разному, признается сам автор. Большое значение имеет то, где показаны работы — в России или Европе. Фотохудожник даже выделяет несколько ступеней восприятия своих образов и сюжетов.
Петр Ловыгин: Есть например, ступень - «просто красивые картинки». И так, я думаю, воспринимают очень многие мои серии на Западе, потому что там накладывается еще такое понятие, как трудности перевода и различность менталитета и так далее. Мне здесь иногда очень сложно. То есть я на выставках стараюсь максимально, всеми доступными способами сделать подачу своей той или иной работы как можно шире. Используя видео, используя различные другие направления искусства, которыми я владею. То есть я во благо себе могу сказать, что как фотограф абсолютно не замыкаюсь на одном направлении.
В Европе немного сложнее, потому что это все-таки зритель, который говорит с тобой на разных языках, который воспитывался в другой культуре и так далее. Например, тот же Такеши Китано на ура идет на Западе, в отличие от тех серий, которые мне бы хотелось, чтобы там шли.
Диктор: Петр Ловыгин не стремится подстраиваться под ожидания публики, не пробует понять и предсказать то, что понравится его зрителю. Напротив, художнику ближе роль полководца, который открывает своим почитателям новые сферы или роль законодателя моды и стиля.
Петр Ловыгин: Мне легче навязать ему что-то, чем его понять. Пусть.. пуская я буду законодателем таких, назовем это в кавычках «мод». А что касается ожиданий, то страх, он всегда есть, то есть ты можешь каким угодно авторитетом обладать, и может быть как раз вот этот авторитет на тебя и будет давить, но страх, он есть перед каждой абсолютно съемкой, что ты сейчас сделаешь то, что будет хуже. А хуже сделать нельзя ни в коем случае. Надо только лучше. И вот все эти глупые идеи, насчет постепенного, обязательно, чтобы было только лучше-лучше-лучше, они конечно, очень сильно давят.
То, что я сделал до этого момента, до какого-то начала съемок новой серии, это все равно уже никто не отнимет. Но мы живем в очень стремительное время, когда очень стремительно съедается все твое прошлое. Ты можешь работать в течение года над каким-то проектом, который будет просмотрен зрителем за 1,5 минуты. Все.
Ну как-то сейчас он есть на этот момент, но когда-то все эти серии прошли такой же путь, когда были просмотрены за те же самые полторы минуты. Что-то накопилось. Плюс к тому же на самом деле, в той же Москве, я всегда удивляюсь. Например даю 2-3 мастер-класса в год только в Москве и каждый раз приходят люди, которые никогда не были, то есть не были на моих мероприятиях. То есть, для них это каждый раз какое-то открытие. И прям так удивительно. Хотя я конечно понимаю, что Москва огромный город и меня там хватит еще на долгие-долгие годы. Но все равно каждый раз забавно это все.
Диктор: Создавая новые истории, сказки, притчи Петр Ловыгин не стремиться уйти от реальности или закрыться от нее, как иногда бывает у мечтателей и фантастов. Наш собеседник крепко стоит на ногах и в курсе того, что происходит в мире и сколько стоит в магазине хлеб.
Петр Ловыгин: Я не знаю, как делали остальные, кто создавал подобные параллельные миры, типа Джани Родари, Носова, Грина и так далее. Я абсолютно нормальный адекватный человек, я знаю, сколько стоит кефир или хлеб в магазине, я знаю, какой курс евро, у меня абсолютно нет никакого отрыва от реальности. Я в курсе всего происходящего. И в общем-то, меня здесь абсолютно все устраивает. Я не могу назвать какую-то причину, по которой я вдруг начал. Но это просто какой-то такой своеобразный путь, я не могу сказать, что он начат, чтобы сильно отличаться о остальных. Но я все равно понимаю, что в общем-то он к этому и приведет, что ты будешь делать нечто особенное, что не похоже на массу, основную массу фотохудожников, фотографов.
Диктор: Чтобы отличаться от остальных и создавать свое, наверное, нужно иметь какие-то свои особые источники вдохновения, не как у всех. Во многих интервью фотографа Ловыгина спрашивали о том, что его питает, и каждый раз он давал новый ответ.
Петр Ловыгин: В музыке, в воспоминаниях, в образовании, в воспитании, на самом деле. То есть это зависит от того, какое у тебя было детство, какое у тебя была юность. То есть, очень многое ведь приходит от того. Она выражается отчасти и в стилистике моих работ, именно внешне, со всей вот такой немножко состаренностью. То есть, чувство ностальгии, оно присутствует на самом деле в этом во всем. Плюс музыка очень часто влияет. Причем она может быть совершенно разная. То есть не обязательно это должно быть супер-вдохновляющее произведение, это может быть, я не знаю, рэп группы Каста, который я возьму и переделаю под себя, пере-трактую под себя, пойму по-своему и в последствие выдам уже как свой продукт.
-Вообще такая банальная вещь, но это важно понимать, что то, что ты делаешь — нужно, хотя бы определенному количеству людей. Я не Дима Билан, чтобы на массы транслироваться, то, что я делаю. Но понятно, что какая-то определенная, пусть это будет определенная часть народонаселения, которая будет любить то, что ты делаешь, этого вполне достаточно. То есть по крайней мере, вот эта вещь она может вполне тебя поддерживать.
Диктор: Образы тех, кого Петр Ловыгин называет своими учителями, часто встречаются на снимках фотохудожника, участвуют в придуманных им сюжетах. Поэтому предположить, кто является ориентиром для нашего сегодняшнего гостя не так сложно. Но все равно интересно узнать, может быть кто-то из них остался пока за кадром.
Петр Ловыгин: Я думаю, что учителя, где-то начиная уже с года 2006-го, 2007-го, они не измены. Они не измены по той простой причине, что они пока для меня неисчерпаемы. То есть, когда уйдет из моей жизни, хотя вряд ли когда-нибудь уйдет, из моей жизни Артюр Рембо, Хармс, Окуджава, БГ, Китано, Ким ки Дук, Фатих Харбие — те, кто меня сформировал, или те, кто меня чему-то учили своими работами, пусть и не зная совершенно об этом, тогда будем искать кого-то еще. Но по большому счету, этот список достаточно долго не обновлялся. Опять же когда ты замкнулся вот в этом, ты не знаешь. Может быть, если бы я сейчас пошел и жадно начал питаться вот всем в округе, с точки зрения поиска новых впечатлений. Может я и открыл бы для себя массу чего-то еще. Но поскольку я этого не делаю, я соответственно и не знаю, что там, вне этого списка происходит.
Диктор: Разобравшись с источниками вдохновения и поддержки, учителями, наш молодой корреспондент решил спросить известного фотографа: «Можно ли передать на фото — любовь, счастье, страдание?». И он ответил: «да, конечно, при помощи метафор».
Петр Ловыгин: Вот например, последняя серия, но то есть она еще мало где показывалась, я ее немножко берегу. Черный карлик, она сделана по мотивам романса Вертинского. И там конкретная история, которая в общем-то, наверное, была у каждого из нас в жизни. Когда ты добиваешься определенного человека, отдаешь ему собственно все от себя, но это приводит к какой-то неразделенности. И в какой-то момент тебе это все надоедает, вот эта бесперспективность, вот это долбление в стену, ты видишь, что человек не увидит в тебе, не распознает того, что ты можешь привнести в его жизнь. И ты как бы разворачиваешься и находишь какой-то другой ориентир. И человек понимает в какой-то момент, тот, от которого ты ушел, что он очень многое потерял, что его жизнь изменилась без тебя. И Вертинский смог уместить это в очень метафоричной форме в двух куплетах. Я по этим двум куплетам снял серию, пережив ее под свой лад, пере-трактовав ее. И я считаю, что это тема не то, что универсальная, но она случалась в жизни у каждого и вот — здесь и любовь и неразделенность и многие, многие другие сцены, которые возможны в жизни у каждого из нас.
Диктор: «Красивые картинки» Петра Ловыгина делают красивым и его блог на сайте Живого журнала. Отвечая на вопрос о том, что есть красота, фотограф сравнил ее в данном случае с креативностью, новизной, идеей, которая непременно должна быть заложена в любой творческой работе. Даже если это пост или сообщение в социальных сетях. В одном из интервью, Петр Ловыгин сказал, что относится к своему интернет-дневнику как к искусству. И вот уже почти 10 лет это остается неизменным.
Петр Ловыгин: Ну да, я отношусь к нему, как к искусству, потому что я хочу, чтобы это всегда выглядело красиво,максимально красиво. И ты же не знаешь, в какой момент к тебе зайдет новый зритель, от которого может быть что-то там повернется в твоей жизни. То есть он всегда должен быть на высоте: вчера, через два месяца, через год. То есть ты всегда должен поддерживать его на одном и том же уровне. Это такая своеобразная тренировка мозгов, тренировка себя. Вот я сколько его уже веду? Порядка 9 лет. И в общем-то, стабильность есть в нем в определенной степени, по стилистике, по красоте и по всем остальным моментам. Поэтому какое-то направление я бы не выделил — просто классная платформа, очень подходящая мне для демонстрации всего, что я умею, всего того, что я могу показать. Будь то видео, будь то текст, будь то фотография, дизайн, еще что-то, еще что-то и так далее.
Диктор: На страницах своего дневника в Интернете Петр Ловыгин рассказывает о том, что нового происходит в его волшебных мирах, добавляет свежие фотосерии, а вместе с ними и новых персонажей. В последнее время в его Живом журнале или сокращенно ЖЖ особенно много фотографий из самых разных азиатских и европейских стран. Съемка с натуры вносит свои коррективы в творческий процесс автора. Однако и в предлагаемых условиях, настоящий художник старается выразить себя и добавляет собственные детали в зафиксированную на фото реальность.
Петр Ловыгин: На самом деле, это другое направление, отличное от Арта. Когда в Арте ты и бог и творец и ты сам придумываешь и идею, подбираешь себе тех, кто будет в ней сниматься, и тех, кто, и как они должны выглядеть. И в общем-то от самой задумки и до попадания на уже арт-рынок. А что касается путешествий, то ты пользуешься тем, что тебе дает страна, та или иная. Насколько она сильна по колориту у тебя на самом деле будет и такой результат. В последнее время я стал немножко даже в этом направлении добавлять своего. Это зачастую не видно с первого раза, мне даже нравится играть со зрителем в какую-то игру, когда добавляется какое-то вкрапление в пост-редактуре в ту или иную фотографию, то, какой бы мне хотелось ее видеть. И когда потом.. по-моему месяца три назад был пост в ЖЖ, где я вот эти все фейки и обманки вскрыл в своих фотографиях и на самом деле, очень многие сказали, что даже в голову не приходило, что это не так, что это добавлено, что это какая-то дополнительная фантазия, авторская. И сказали, что вообще, зачем ты это сделал, теперь мы вроде как перестанем, ну не то, чтобы верить, но будем это везде искать. Прошло три месяца, я добавляю это снова, никто, ну никто это заново не видит. То есть, вот эта игра мне гораздо интереснее. То есть, даже вот в путешествии можно найти, добавить какую-то свою исключительно артовскую линию.
Диктор: При этом все свои снимки он делает на «смешную маленькую мыльницу» (это цитата из интервью). Говорит, что его вполне устраивает то качество изображений, которое получается. Тем более, что главное в фотографии не аппаратура, как мы уже много раз слышали от фотографов, а что-то еще...
Петр Ловыгин: Она не маленькая, но довольно допотопная. Я горжусь тем, что я могу делать то, что я делаю на достаточно скромную технику. Многие, которые имеют технику на несколько сотен тысяч рублей, не могут такого. Вот и поэтому.. То есть такое творческое кредо, что не техника определяет уровень фотографии и итоговое ее значение. Много компонентов. Идея, да, прежде всего. Идея, свет, цвет.. но если меня, например, устраивают световые и цветовые характеристики, которые может дать моя камера, которая... у же на момент кадра приближает ее к определенной степени живописности, чего я хочу достичь в фотографии, то значит, меня эта камера устраивает.
Диктор: Работает Петр Ловыгин только с цифровым форматом. Как он сам рассказал, на пленочную камеру снимать даже не пытался. И для того есть серьезное основание: фотографировать на пленку не всегда практично. Для нашего собеседника гораздо важнее непременно получить результат и застраховать себя от рисков, связанных с пленкой.
Петр Ловыгин: Нет, я стараюсь, чтобы то, что я снимаю было. То есть чтобы, я вернулся со съемки и точно знал, что у меня есть какой-то результат, чтобы была гарантия. Пленка, это все-таки такой риск. Засветится еще где-нибудь не дай бог! Ну его на фиг! Пусть лучше фотографии будут стоить дешевле в итоговом, в конечном смысле. Но пусть это будет проверенный процесс, которому я могу доверять.
Диктор: Если на то пошло, то и сам процесс съемки ему в сущности не нужен. Фотограф честно признался, что готов был бы отдать свою голову и глаза на время съемки тому, кто сделал бы эту работу за него.
Петр Ловыгин: Я берусь за фотоаппарат только по большим праздникам и мне это совершенно... То есть сам процесс мне абсолютно не интересен. Если бы кто-то это мог сделать за меня, то есть кто-то мог бы взять мои глаза, мои мозги, мои руки и сходить, заснять это все без меня, а потом мне все принести и я уже потом буду над этим работать, додумывать и приводить в нужное мне состояние, я бы согласился. Но к сожалению, глаза у каждого автора — штука такая индивидуальная и увы, каждый этим должен заниматься этим самостоятельно. Я люблю там, где работает мозг, на самом деле. Когда ты на съемках, там конечно тоже мозг включается, но там сопровождается какими-то, массой потерь каких-то нервов и прочим-прочим-прочим. Ты зависишь от массы факторов. Когда ты один на один с монитором, ты уже более или менее предоставлен сам себе и все зависит исключительно от тебя самого. От твоей виртуозности, мастерства и все, что ты сможешь дальше сделать. То есть, начиная с этого момента мне гораздо приятнее работать.
Диктор: Вот примерно всему этому Ловыгин и учит слушателей на своих многочисленных мастер-классах: нужно быть собой, выбрать уникальный путь, отличаться от остальных. Как утверждают посетители таких занятий, рассказывая банальные истины Петр Ловыгин умудряется донести их простой смысл до каждого, что в итоге и ценят в нем слушатели.
Петр Ловыгин: Я хочу, чтобы эти люди прекратили снимать, заниматься всякой, снимать свадьбы, портфолио, аватарки для контакта, чтобы это был некий волшебный пендель. Не надо мне подражать, я показываю собственный пример, но это то, как один из путей. На него вставать не надо, эта ниша за мною занята. Я хочу, чтобы эти люди по прошествии 4-5 часов моего монолога, вышли и захотели делать что-то свое. Потому этих свадеб, каких-то love-story просто будет.. да, я понимаю, что это приносит деньги, это какой-то гарантированный доход, но место в истории искусства ты этим не займешь. Для начала нужно хоть какую-то способность к этому иметь, потому что сейчас фотография стала такой доступной и все на это жалуются, те, кто занимаются ею и думают, что они занимаются чистым искусством. Человек должен иметь способность к искусству. То есть если ты всю жизнь сидел бухгалтером в каком-нибудь там в офисе, но в принципе есть шанс, что если ты сейчас возьмешь в руки фотоаппарат, у тебя так все пойдет, что ты просто себя найдешь в этом! Но в большинстве своем все-таки, я думаю, что предрасположенность к творческой деятельности, она все-таки и заложена от рождения. Просто ее нужно в какой-то момент открыть. А если она не заложена, то уж извините. А что касается места в истории, вообще следа в истории, то я думаю, что единственный шанс — это выходить за рамки, то есть вот эта непохожесть на то, что вокруг, то, что делают остальные. По крайней мере стараться делать непохоже. Да, тебя изначально могут не принимать, тебя изначально могут критиковать, важно пережить этот момент и если есть у тебя опять же к этому способность, и если есть силы к продолжению, то все будет хорошо.
У меня на самом деле, ну что? После того, как я оставил архитектуру и пошел в фотографию абсолютно на пустое место, могли там родители сказать «ну вот, зачем надо было заканчивать архитектуру», тем более, что на меня возлагались определенные надежды по продолжению архитектурной линии в семье. Абсолютно этого не было, то есть, у меня была поддержка, и я думаю, что она, может и не скромно сказано, но себя окупила.
Диктор: Для Петра Ловыгина фотография, как он сам считает, должна стать одним из этапов на длинном творческом пути. Трамплин в новую сферу, возможно даже в новый вид деятельности.
Петр Ловыгин: Я хотел бы, чтобы фотография стала трамплинов все-таки во что-то большее. Может быть в кинематограф, но сейчас мои мозги к этому абсолютно не готовы. То есть я не могу взвалить на себя такую большую ответственность, как снять кино. То есть, это совершенно другой уровень и я до него абсолютно не дорос. И может быть мало вероятно, что я смогу это сделать в одиночку. Но это классно, что фотография дает развить в себе какие-то другие таланты, которые возможно были изначально, но я просто не знал об их наличии. Не все, например, люди. Вот по крайней мере я смотрю по ЖЖ, не многие, кто занимается фотографией, вообще стараются развиваться в других направлениях, а очень зря, на самом деле. То есть, люди не пишут тексты, то есть, не развивают себя словесно, не развивают себя в мультимедиа каких-то направлениях. То есть, они зациклились, что фотография — это бумага, висящая на стенке и все. Очень редко бывает что-то большее. На мой взгляд, я очень сильно развился в плане текста. Если я могу свои книги назвать не просто художественным изданием, а литературно-художественным изданием и есть что и почитать и посмотреть. В отношении видео — я не могу сказать, что я там что-то... но все равно был какой-то опыт, был опыт работы с крупным исполнителем. Хотя с точки зрения монтажа я остался на уровне 2009-го года, то есть я совершенно не развился с того момента. Но все равно, что-то я и в видео могу и так далее. Поэтому вот фотография позволила раскрыть какие-то скрытые возможности, скрытые таланты.
Диктор: Фокусник, иллюзионист, мечтатель, фантазер, автор множества миров — как только не называют журналисты нашего собеседника. Но ответ на вопрос о том, кем считает себя сам Петр Ловыгин оказался неожиданным.
Петр Ловыгин: Я думаю, что это все равно каждый раз по-новому. Есть да, общая какая-то стилистика, есть какой-то механизм, есть какой-то сценарий, который я могу в общем-то из раза в раз проходить, и который даст конечный плюс/минус успешный результат, потому что те же самые серии, которые кажутся какими-то сказками, у них все равно есть какая-то определенная схема, по которым их можно создать. Повторяя это из раза в раз просто.. Ой, даже не знаю насчет определения... Может, этот Петр Ловыгин, он и не фотограф вовсе? Пойти, как обычно в противовес всем, в разрез с общим мнением, без всяких этих фокусников, Акопянов, астрологов, что там еще перечислялось?
Я вот не могу сказать, что в том, что я делаю, есть какой-то эпатаж. Я на самом деле очень.. человек, которому может и интересно что-то производить, не похожее на других, но пользоваться этим я абсолютно не умею. То есть, когда ко мне начинается повышенное внимание, именно в живую, я теряюсь, не знаю, что с этим. Я например, одеваюсь так, как мне удобно. Иногда это людям кажется, что это немножко так переходит определенные границы, хотя по мне, так это совершенно не кажется. И когда люди начинают пристально смотреть на тот или иной атрибут в моем внешнем виде, мне немножко не по себе. Потому что я-то не вижу в этом ничего такого. Вот это как пример эпатажности. Поэтому я считаю, что у меня очень скромное искусство, не сильно лезущее из кожи вон, чтобы его как-то заметили, все так спокойно достаточно..
Диктор: История фотохудожника Петра Ловыгина продолжается. И несомненно впереди нас ждет знакомство с новыми образами, персонажами и реальностями.. А пока программа «Время культуры» подошла к концу! До встрече в выставочном зале!
