Репортаж с открытия выставки художника Владимира Яковлева "Бывает сон как зренье…".
Диктор: Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире «Время культуры». Сегодня в программе мы расскажем вам о выставке ярчайшего представителя советского неофициального искусства Владимира Яковлева. Экспозиция под названием «Бывает сон как зренье..» открылась в московском Мультимедиа арт музее в честь 80-летия со дня рождения художника.
Владимир Яковлев происходил из семьи так называемых «возвращенцев» с Запада, тех, кто спустя годы после революции вернулся на родину. Его дед Михаил Яковлев был известным русским художником импрессионистом, работы которого до сих пор хранятся в Третьяковской галерее. Бабушка Феодосия Яковлева, а вернее Франсуаза — бельгийка по национальности. Отец художника Игорь Михайлович окончил Брюссельский университет со специальностью инженера. По возвращению в 30-е годы в Россию, семья поселилась в провинциальном волжском городе Балахне, подальше от происходивших на тот момент репрессий. Мать художника Вера Тейтельбаум была родом из купеческой семьи, разорившейся после революции. Сам Володя Яковлев из-за войны и эвакуации окончил только шесть классов и в 15 лет уже устроился работать ретушером и фотографом в издательство «Искусство». Проблемы со здоровьем и в частности со зрением преследовали будущего художника всю жизнь. По этой причине в юности он был освобожден от службы в армии.
По воспоминаниям современников Яковлева, живописью он начал заниматься в конце 50-х годов, после того, как посмотрел знаменитую выставку Пабло Пикассо в Пушкинском музее. Картина испанского художника «Кошка, схватившая птицу» произвела на Владимира Яковлева столь сильное впечатление, что эта тема навсегда закрепилась в его творчестве. Коллекционер, куратор выставки и соучредитель фонда художника Владимира Яковлева Александр Кроник рассказал, как сам автор объяснял подобное повторение образа.
Александр Кроник: Откуда вообще желание взять и воспроизводить чужой сюжет? Из ряда источников известно, что сам Яковлев это объяснял так. И собственно и мне он тоже объяснял это так в свое время: что он в свое время был поражен этим сюжетом, этой кошкой, заворожен. Это его способ как художника выразить свое восхищение. Это не какой-то передрал сюжет, или взял чужой сюжет, а это выражение восхищения этой вещью, которая оставила глубокий след. Поэтому абсолютно удивительная и абсолютно непредвиденно то, что Ольга Свиблова добилась того, что сегодня на выставке присутствует кошка из музея Пикассо. Это не та самая кошка, которая может быть поразила в свое время, впечатлила и вдохновила Яковлева, но это очень знаковый ход.
- Это называется оммаж, когда художник производит какое-то посвящение кому-то. Каждая кошка — это посвящение Пикассо в какой-то степени.
Диктор: До сих пор удивительным кажется тот факт, что Владимир Яковлев очень быстро вошел в довольно закрытый круг московских авангардистов и был принят там на равных. Не имея специального образования и обычной в таких случая подготовки, уже с начала 60-х годов, Яковлев участвовал во всех значительных выставках нонконформистов. Поразительно, но крупнейшие художники советского неофициального искусства – Кабаков, Пивоваров, Янкилевский, Немухин, Плавинский, Гробман — с огромной теплотой писали о творчестве Яковлева, а поэты того времени посвящали ему стихи. Название выставки «Бывает сон как зренье…» — цитата из стихотворения Геннадия Айги. К выставке приурочено издание одноименного альбома, составитель которого Александр Кроник.
Александр Кроник: Талант, очень одаренный человек. Потому что образования не было, но он внук крупного русского художника, который работал с Коровиным, Головиным и так далее, в Союзе русских художников состоял. Его отец — Володи Яковлева, инженер, который получил образование в брюссельском университете. Есть некие предпосылки генетические или воспитания семейного. Человек, который не кончил школу, но впитывал в себя образование и само образовывался очень успешно. Так рассказывают все его друзья, что он был человеком очень образованным, харизматичной личностью, которая концентрировала вокруг себя целый круг там..
- Во всяком случае, есть картина Виктора Пивоварова, она в Третьяковке — Тело Московского нон-конформизма, по-моему, оно называется.. Там нарисовано такое тело абстрактное, полу-абстрактное. И на разных органах Пивоваров написал фамилии художников разных. Кабаков — это мозг и так далее. Вы можете найти в интернете и посмотреть. Вот Яковлев определенно место души. В этом феномен этого всего. Что он сумел занять, при всей своей некой убогости, это вполне были люди такие язвительные, колкие, и тем не менее, они его признавали великим художником.
Диктор: Александр Кроник особо подчеркнул, что искусство Яковлева нельзя относить к наивному, потому что он владел довольно сложной техникой. И его картины очень трудно подделать. Выставка в Москве подготовлена в сотрудничестве с Фондом художника Владимира Яковлева. Второй учредитель этой организации и также куратор выставки, коллекционер Леонид Огарёв.
Леонид Огарев: Был такой момент. Когда мы с Сашей обсуждали, что еще можно было бы включить в каталог, то решили позвонить Илье Кабакову. Саша говорит: ну он ведь что-то писал, давай посмотрим, что он скажет. И Илья написал там пару строк, мы решили потом опубликовать это в каталоге. И он написал: то, что вы делаете, это очень большое дело. Володя Яковлев — большой русский художник, и это давно надо было сделать. Понимаете, когда один великий художник, говорит про другого, что это большой художник, это очень дорогого стоит, поверьте. Это не часто услышишь. Поэтому, действительно, это давно нужно было сделать. И я очень рад, что наконец выставка такого уровня, которого Володя был всегда достоин, наконец сделали.
Диктор: Художник Владимир Яковлев многим знаком по своим работам с изображением цветов. Есть даже предположение, что все картины с эти мотивом являются автопортретами. Или как говорит Леонид Огарёв «эти цветы не про цветы вовсе или не только про цветы». Схожим образом можно описать и данную выставку Владимира Яковлева, она тоже «не только про цветы».
Леонид Огарев: Есть такое представление о Яковлеве как о художнике, который рисовал цветы, там слепой или плохо видящий художник, который рисовал цветы. И на этом общее представление о Яковлеве заканчивается. Больше шире знают только специалисты. Поэтому этого, конечно, недостаточно. Яковлев большой русский художник. Здесь мы можем увидеть на выставке, что он и живописец, и философ, и такой мыслящий художник. И как раз вот эта широта и глубина удалась за счет большой какой-то кураторской работы и нового взгляда Анны Зайцевой. Конечно, это большая их заслуга. Это некий новый взгляд. Выставка — это не просто ретроспектива. Это какое-то эмоциональное состояние. Она наполнена энергией. Я когда зашел, еще никого не было народу, сразу чувствуется такой воздух, и энергия, такой ветер.
- Я думаю, что это абсолютно новый взгляд и представление, и я очень рад, что это находится в Мультимедиа арт музее,тому что здесь очень много публики, которая совсем не знакома с Яковлевым. Это молодое поколение, и выставка будет два месяца. И это совершенно замечательно. Придут на другие выставки — увидят Яковлева.
- Любое молодое поколение этого века, прошлого, должно знать свое прошлое, не то, что прям в этот момент, вообще должно знать свое прошлое. Должно знать великих людей. Яковлев — большой художник прошлого века, известный очень хорошо, но достаточно в узких кругах, в основном художников.
Диктор: Выставка в Москве включает около 80 живописных и графических работ художника за 40-летний период его творчества. Как отметила основной куратор экспозиции Анна Зайцева, им хотелось «сделать выставку такой же тонкой и сложной, каким был сам Владимир Яковлев. То есть, хотелось показать одновременно трагичность этого искусства и его невероятную легкость». Конец цитаты.
Анна Зайцева: Не было задачи строить эту выставку хронологически. На этой выставке самым интересным казалось наоборот найти какие-то рифмы композиционные, визуальные, цветовые, на уровне приемов между ранними вещами и самыми поздними. Поэтому в этой выставке действительно строгой хронологии нет. То есть, главное на ней это некая визуальная родственность работ. То есть, вот особая ценность, как мне кажется. И почему тоже можно сказать о том, что эта выставка предлагает своего рода какой-то новый взгляд. Мне кажется, многим он покажется новым. Потому что на ней вы можете увидеть, как например, приемы вот этого мазка живописного из его самых ранних пуантельных абстракций, как он потом повторяется в его более поздних, уже фигуративных работах. Потому что вы узнаете то же самое движение руки. Вы иначе начинаете смотреть на эти работы. Вот казалось бы те же самые привычные цветы, которые мы знаем. Но они просто поставлены в такой контекст, что вы видите их в другом ракурсе.
- И кроме того, Яковлев в первую очередь ассоциируется с такими вот, со своими традиционными самыми известными образами. Это цветы, это мотив кошки с птицей, это мотив петуха, которые он нарисовал в большом количестве. На самом деле, Яковлев гораздо более разнообразен. И собственно вот эта выставка, она показывает очень-очень многие грани того, чем он вообще занимался на протяжении все этих лет. Как я уж сказала, начиная от ранней живописной или графической абстракцией, и заканчивая самыми поздними акварельными работами.
- Постарались выдержать такой баланс. Продемонстрировать эти хорошо знакомые мотивы. И дать их с определенным смещение. Где-то точечно. Но с другой стороны показать огромное количество сюжетов, которые большинству зрителей, как мне кажется, которые знакомы с этим именем и видели какие-то работы, покажется совершенно новыми и неожиданными. Кто знает, что у Яковлева есть два портрета Щорса, известного красного командира?
Диктор: В экспликации к выставке организаторы назвали Яковлева одной из самых светлых и вместе с тем трагических фигур неофициального искусства. Судьба художника и правда была тяжелой. Его история началась с Великой отечественной войны, а закончилась войною с болезнью. К концу 70-х годов он почти полностью потерял зрение, а к середине 80-х после смерти матери оказался в психоневрологическом интернате, в котором и умер в 1998 году. На протяжении всех этих лет Владимир Яковлев не оставлял работы и продолжал писать картины.
Анна Зайцева: Есть очень известный факт в биографии Яковлева. И факт этот в биографии иногда затмевает собственно его творчество. То есть, мы знаем, что он многие годы в конце своей жизни провел в психиатрическом интернате. Мы знаем, что у него были огромные проблемы со зрением и в какой-то момент он ослеп практически полностью, не оставляя при этом живопись, которой он занимался. При этом и конечно же образ художника, который всем своим существованием опровергал наши традиционные представления о том, каким должен быть художник. Его, конечно же, тоже нужно было включить, и он является неотъемлемой частью всего этого сюжета. Но с другой стороны, Яковлев — это действительно.. почему мы говорим о сложности Яковлева. Потому что, с одной стороны — эта крайне трагичная судьба и вот эти все жизненные обстоятельства. И с другой стороны — это невероятно легкие работы. И собственно на фоне вот этих биографического контекста, эти работы воздействуют еще мощнее, чем вне его. Поэтому нам хотелось с одной стороны и дать этот биографический сюжет, и здесь, конечно, мы имеем совершенно выдающуюся фотографическую серию Александра Забрина, посвященную Яковлеву, которую на выставке можно увидеть. При чем там важно, что там звучит голос Яковлева. Потому что фотографии сопровождаются репликами, которые за ним были записаны. А с другой стороны — хотелось показать его искусство уже в отрыве от вот этой биографической канвы, которая всем итак прекрасно известна.
Диктор: В экспозиции Мультимедиа арт музея можно увидеть как картины Яковлева, так и документальные свидетельства о нем. В фильме «Черный квадрат» звучит голос художника, на фотографиях Игоря Пальмина и Александра Забрина можно рассмотреть многочисленные портреты Яковлева и прочитать его слова в момент съемки. От некоторых из них щемит сердце. Яковлев: цитата: «Может, кто-нибудь заберет меня отсюда. Тогда будет надежда». Конец цитаты.
На вернисаже в Москве Александр Забрин рассказал о том, какое значение для него имело знакомство с Владимиром Яковлевым.
Александр Забрин: Я с Яковлевым познакомился в 90-м году на выставке «Другое искусство». Мне позвонил график известный Кирилл Мамонов и говорит: давай съездим на выставку, привезут Яковлева и ты его поснимаешь. И я сделал первую съемку Яковлева на выставке. Он уже тогда произвел на меня впечатление... от него оторваться.. видишь, как он себя ведет непосредственно и спокойно. И потом в 91м году мы три раза с Кириллом навещали его в психоневрологическом диспансере, гуляли, смотрели, как он рисует. Обычно он там рисовал на маленьких альбомчиках, многие рисунки сохранились. И уже позже, в 95-м году была выставка под названием «Топтание и переступание», где один зал был Володи Яковлева, второй зал Кирилла Мамонова, графика, где он рисовал Володю и третий зал — 60 моих портретов. Володя Яковлев — это такой этап в моем творчестве, от которого никуда не денешься. И я благодарен, что меня с ним свела судьба. Спасибо!
Диктор: Под одной из фотографией на выставке стоит цитата Яковлева: «Пацюков — большой человек». Виталий Пацюков, известный искусствовед и руководитель отдела междисциплинарных программ в Государственном центре современного искусства, в прошлом был хорошо знаком с художником и навещал его в больнице. По словам Пацюкова, несмотря на свою болезнь, Яковлев не терял творческой целостности.
Виталий Пацюков: Очень трудно говорить о периодах Яковлева, потому что сразу это был человек удивительной целостности. И вот это сознание, художественное сознание, которое сумело переварить все достижения европейской культуры за первую половину 20го века. И собственно судьба его, с одной стороны как бы трагическая, с другой — просветленная судьба, где мир, который связан был с его болезнью, да, казалось бы, мир расслоенный, это все-таки мир больного человека. Но в творчестве это было наоборот удивительное согласие. Творчество было интегрированное. Вот этот расслоенный мир он превращал в новую целостную ситуацию.
- Конечно, в нем можно видеть достижения Пауло Клее, и в геометрии русский авангард встречается у него. Но вот этот неповторимый сплав, уникальный сплав, где искусство становится магическим кристаллом, через который все можно наблюдать.
- О периодизации сложно говорить, потому что он возвращался постоянно к теме, он возвращался... ранние работы были связаны с Пуантелью, когда из отдельных точек создавалась вот такая композиция. И потом возвращалась эта пуантель время от времени. Эта пуантель появляется, например, у Пикассо в позднем кубизме. То есть, состояние такой рассыпанности и в то же время, собранности. Вот в начале 70-х годов кресты появились. Просто ставил крест на композиции. То есть, он как бы осенял крестом композицию, но в то же время как и обвинял. Для него крест был как некое распятие. 70-е годы также связаны с операцией, связанной с глазом. Потому что практически не видел. У него было искривление зрачка. И он рассматривал вплотную изображение. И вот это вплотную изображение — как какой-то микромир становится макромиром. Вот это движение руки в сторону глаза, попытка защитить глаз. Вот часто у него движение руки направлено вот сюда кверху. Собственно вот. Живописью он занимался мало, потому что ему не давали заниматься живописью родители. А работал он гуашь, бумага и рисунки.
- это было совершенно очевидно, что это огромный огромный художник! При чем не понятно, откуда он брал информацию. Допустим, с ним разговариваешь. А он — вот это у меня «Про это» Маяковского, он говорит. Такая великая драма Маяковского, его поэма. А эта у меня «Маленький принц» Сент-Экзюпери. То есть, не понятно, каким образом он прочитывал культуру совершенно. И как это проникало в его культуру. При чем тут «Маленький принц», казалось бы. Но он видел там какие-то определенные слои большой культуры. Много, конечно...
- Это действительно великий подлинный художник. Есть понятие подлинности. Невероятно чистый, и в то же время в себе он содержит такое зерно огромной культуры, такое семя, большое семя огромной культуры. В то же время, это такая нежность — как пыльца бабочки, она остается на щеке, ты чувствуешь, что она как будто осталась на щеке, но она как бы улетает.
Диктор: «Причем это знание истории искусства не буквально проглядывает, а словно мерцает сквозь его живописную культуру», - считает Виталий Пацюков. По мнению искусствоведа, творчество Яковлева — цитата «это уникальное явление, которое могло быть только в России. Потому в нашей стране все идет с опозданиями, с какими странными скачками и «перепрыгиваниями». И вот Яковлев сумел в своем фокусе объединить историю авангардной культуры и определенные пророчества тех драм, которые постоянно живут в истории».
Виталий Пацюков: И то, что он взял образ цветка, как образ идеального состояния, и одновременно это был некое око, которое на нас смотрело. Тот тип искусства, которое смотрит на нас. Не мы на него смотрим, а оно нас разглядывает. И вот я вспоминаю, в то время я читал такой замечательный роман Клифорда Саймака «Живое», где рассказывается о цивилизации цветов. Существует цивилизация цветов, которая перемещается по Вселенной. И вот она в это время находится на Земле. И проводником выбирает одного странного человека, который неприметный очень в городе. И вот тоже я считаю, что Яковлев избран цивилизацией цветов для создания между миром Космоса и миром прекрасного создания такой некой удивительной локальной зоны. Но эта зона не просто локальная, а универсальная зона.
- Можно говорить как об автопортрете, потому что все это является его состоянием, его отражением, какой-то его не только личной жизни. Но и внутреннего скрытого зрения. Когда зрение обращено зрачками вовнутрь. И здесь вот идет цитата Айги, который сказал по поводу Яковлева, - «искусство Яковлева — это царапина на небе». Это то, что сделать невозможно. Вот Яковлев делал невозможное. Вот этот маленький странный человек делал невозможное.
Диктор: Невозможным казалось и то, что работы малоизвестного советского художника уже в 70-е годы экспонировались на многочисленных зарубежных выставках, большое количество картин было вывезено из страны. Крупнейшие частные коллекционеры — Костаки, Нутович, Санович, Талочкин и другие — собирали его произведения. Среди современных обладателей предметов неофициального искусства также немало почитателей художника. Известный московский коллекционер Михаил Алшибая признался, что Яковлев один из его самых любимых авторов.
Михаил Алшибая: У меня много работ Володи, может несколько десятков, может до сотни даже. Но, конечно, есть среди них и любимые. И цветы кое-какие. У меня, например, есть его красный цветок, который мне когда-то подарил Игорь Санович. А есть черный цветок, который мне подарил другой человек, с ним имевший общение. Это маленькие графические листы. Но в них такая напряженность, такая, я не знаю, как выразиться. Это натюрморты в традиции Ванитас, эти стихи, о том, что жизнь одновременно невероятно прекрасна и невероятно трагична. Потом у меня есть его удивительный холст. Это большая редкость для Володи, хотя я видел его холсты, абсолютное начало. У меня есть его небольшой холст, это самое начало, когда он только-только пробовал писать маслом. Такой одинокий цветок в безбрежном пространстве жизни, умирающий цветок, все равно обреченный умереть. Вот в этом и заключается секрет этих «яковлевских» цветков.
Диктор: Геннадий Айги в своих воспоминаниях пишет, что Яковлев говорил так: «искусство — средство преодоления смерти». Насколько светлым предстает на выставке образ самого художника, настолько мрачным и пугающим кажутся отдельные его работы. Та немногословность, о которой вспоминают современники Яковлева, словно сдерживала всю ту боль, что с лихвой выливается в картинах. По словам Виталия Пацюкова, Яковлев был человеком страдающим, но страдание его вело к просветлению.
Как рассказал Леонид Огарёв, в кругу московских художников Яковлева считали за ангела, и относились к нему с особым трепетом. Об одном из таких случаев упомянул признанный классик советской фотографии Игорь Пальмин.
Игорь Пальмин: Сегодня у меня замыкается Яковлев в моей биографии. В 66-м году не было никого из художников, я еще не снимал никого, с кем я был знаком. Был только один Эрнст Неизвестный, с которым у нас начинались приятельские, а потом и дружеские отношения. Однажды я прихожу к нему, и у него сидит странный человек, маленький какой-то, какой-то непонятный, в какой-то хламиде одетый, тихий такой. И это был какой-то юбилейный год, готовилась выставка. И этот человек говорит Эрнсту: Эрнст, ты знаешь, все сейчас готовятся к ленинской выставке, я хочу портрет Ленина нарисовать. А Эрнст как-то очень тепло с ним разговаривает. Он говорит: Володя, для чего тебе Ленин? Рисуй цветы! - Нет, все рисуют Ленина, я хочу Ленина. Но мне нужны какие-нибудь фотографии, неизвестные. Я в то время работал в системе Академии наук, в одной такой серьезной фотолаборатории. И там громили, вернее ликвидировали старую библиотеку. И я собирал вырезки разные. И у меня действительно были Ленины, которых в общем... Я сказал, что я могу Ленина дать.. Он записал меня, потом пришел и я ему действительно дал Лениных..
- А когда он ушел, я спросил: Эрнст, кто это? А он: это потрясающий художник, потрясающий... ну и этим дело ограничилось. И я ему дал эти вырезки, нигде он не участвовал. И потом я уже с Володей познакомился, когда началась моя художественная эпопея. Это бы 66й год, сегодня 14й — 40 лет. Вот этот человек, который хотел нарисовать почему-то Ленина и сегодня это потрясающая выставка. Тем более на фоне сегодняшних выставок, где не умеют ни светить, ни вешать, ничего не умеют. Спасибо!
Диктор: Выставка продлится до 28 января в Мультимедиа арт музее в Москве по адресу: Остроженка, 16. Программа «Время культуры» подошла к концу! До встречи в выставочном зале!
