“Пространство LUCIDA” в ГЦСИ
Представляем вам новое событие в культурной жизни Москвы - международный выставочный проект “Пространство LUCIDA”.
Впервые в нашей стране представлена настолько масштабная и серьезная экспозиция, посвященная феномену света в современном искусстве. Настоящее торжество света во всех проявлениях встречает нас в произведениях художников из России, Голландии, Австрии, Германии, США и Франции.
Организаторы выставки — Государственный центр современного искусства, международный фестиваль «Todays Art» и со-организатор — объединение «Выставочные залы Москвы».
За первый месяц работы выставки были представлены экспозиции в Государственном центре современного искусства, в выставочном зале «На Каширке», на очереди — третий и четвертый этап программы.
Во вторник, 26 февраля, открылась выставка в легендарном зале галереи «Беляево», а 5 марта пройдет открытие заключительной части проетка - в выставочном зале «Пересветов переулок».
Подробнее обо всех нюансах представленных работ и в целом — о феномене света Радио Благо рассказал один из двух кураторов выставочного проекта, российский искусствовед, руководитель отдела междисциплинарных программы ГЦСИ - Виталий Пацюков.
RADIO BLAGO: Виталий Владимирович, расскажите, пожалуйста, о той идее Малевича, вокруг которой строится экспозиция третьей части проекта «Пространство LUCIDA» - в галерее «Беляево», и немного о проекте в целом.
Виталий Владимирович Пацюков: Это пространство, пространство замечательной галереи «Беляево», где уже существует история. Именно здесь возникали первые альтернативные выставки. Вместе с тем эти выставки уже приняли характер согласия и гармонии в нашем обществе. И здесь мы отмечаем такой своеобразный юбилей: Малевича, его знаменитой постановки оперы «Победа над солнцем», где впервые появлялась тема, и черного квадрата, и вообще тема солнца.
Тема солнца, тема солнечной энергии в проекте Малевича неожиданно сменяется совершенно другими концепциями света. Свет появляется как свет технологический, одновременно как свет нового, нового космоса, рождающегося нового космоса, когда мы преодолеваем Солнечную систему и уходим за пределы Солнечной системы. И Малевич в это время увлекался теорией относительности, и вообще, пространством n-измерений. И там звучит такая фраза, что «жирные корни солнца пропахли арифметикой». То есть возникает совершенно новая геометрия, неевклидовая геометрия, которая открывалась в конце XIX и начале XX столетия. Что весь мир преобразован совершенно другой геометрией. Именно в пространстве нашей реальности важна роль наблюдателя, важна роль наблюдателя и свидетеля. От наличия наблюдателя меняется концепция мира. Сам зритель включается в произведение реальности. Сам зритель становится определяющим, определяющей фигурой, в феномене переживания пространства и реальности. Он изменяет своим присутствием, изменяет состояние реальности. И вот свет, который открывает Малевич, это свет совершенно новых субстанций. Одновременно свет, который порожден электрическим светом, новым светом. Лампочка Эдисона была изобретена в 1879 году. До этого мы пользовались только природным светом и светом лучины, светом свечи, газовым светом. И здесь возникает совершенно новый свет, который определил всю нашу цивилизацию. Даже еще до Малевича, 1900 год был знаменит тем, что впервые прошла всемирная выставка. Вообще, это время XX столетия открывается всякими всемирными событиями: всемирная выставка, Первая мировая война, Вторая мировая война. Мы стали жить все в совершенно другом измерении. Мы стали все связаны и ответственны друг перед другом. И вот 1900 год, открывается всемирная выставка, и там строится дворец электричества. Для нас сейчас это как бы звучит просто. Ну что? Дворец электричества, ну что в электричестве? А это Дворец электричества!.. Возникает совершенно другая энергия и Малевич использует в постановке прожектор. Использует искусственный свет. Причем прожектор он использует как стробоскоп, как делается в различных клубах или театрах, театральных постановках. Когда пульсирующий свет и движение актера принимает совершенно другой характер. Они как бы зависают, они как бы теряют гравитацию, они как бы начинают плавать и жить в пространстве без веса. И вот эта проблема - появление новой реальности, появление возможности освещать нашу жизнь искусственным светом. Вообще, жить в цивилизации, жить отдельно от природы, соединяясь с другими природными состояниями, сверхличными природными состояниями.
В то же время разделение происходит через свет. Отсутствует разделение между днем и ночью. Ночь для нас перестает быть той опасной, которой всегда была для человека. Мир природы был опасен для человека ночью. И это сон, беззащитный человек. А ночь стала сегодня праздником. Ночь может быть стала более интересным сегодня событием, чем день. Во время ночи приоткрываются различные тайны, во время ночи идут карнавальные какие-то ситуации, происходят всякие чудеса, новогодняя ночь. И вот ночь вошла через измерение Малевича вошла в нашу реальность, освещенную искусственным светом.
И вот здесь, на этой выставке, пройдет тема победы над солнцем. И эта работа будет представлена такими замечательными художниками, как Вячеслав Фомич Колейчук и Анна Колейчук. Это наши классики, которые открывают пространство не только чисто световых технологий, они открывают еще пространство памяти. Сам Малевич занимался культурой памяти и для Ани Колейчук выстраивается специальная инсталляция, где она как бы реставрирует знаменитую библейскую ситуацию, новозаветную ситуацию -Тайную Вечерю. Когда Христос переживал драму и Христос переживал возможность будущей трагедии. И происходит такая Встреча с апостолами Христа. И вот эта тема новых измерений, появления новой нравственности, новой ответственности человека перед миром будет проявляться вот в этой Тайной Вечери. Где свет будет идти, как свет такой эзотерический, Свет, попадающий на эти тарелки металлические, на их ребрышки и возникает новый предметный мир, который отсутствует. Это такая иллюзия предметного мира, который присутствует в этих вот тарелках, в этом скупом таком ужине. И мы можем видеть объекты этого своеобразного натюрморта, магического натюрморта, который на самом деле отсутствует. Это просто за счет световых эффектов возникает иллюзия присутствия этих предметов.
А сам Вячеслав Фомич Колейчук выстраивает такие конструкции, связанные с идеей бесконечности. Потому что через Малевича открывается идея бесконечности, бесконечности космоса и мы попадаем в пространство калейдоскопа, крутящееся пространство, меняющее пространство ежеминутно, ежесекундно изменяющееся. Мы ощущаем, что мир вокруг нас живой, и мир бесконечен. Например, этот мир неотделим от нашей мысли, от конструктивного понимания этой реальности, и от включений новых технологий.
Вместе с тем мы можем видеть здесь ряд еще замечательных объектов. Объект Аллы Урбан, художницы, которая так же пытается объединить наш мир, наш повседневный, обычный с какими-то универсальными ценностями. Она здесь формирует светящуюся спираль. А спираль вся будет состоять из текстов мудрецов. Европейских мудрецов, русских мудрецов, связанных с их переживанием мира как непрерывной истории, непрерывной эволюцией человеческой мысли в этом. И можно проследить эти тексты в ее работах просмотреть. Сквозь них просвечивает свет. Свет, который нас одухотворяет, свет, который дает нам жизнь. И свет, который идет изнутри нас, когда мы согласуемся с природой, с миром вечных ценностей, мы начинаем сами излучать свет. Мы подключаемся к этому свету и начинаем сами жить внутренними состояниями освещенности.
Там же рядом появляется у нас инсталляция Леонида Тишкова, человека, который известен своими лунами. Он возвратил луну, привлек луну, ввел луну в реальный мир, наш интимный мир. Луна, с которой можно общаться, потрогать. Здесь он вспоминает о своем детстве и он ставит лыжи в пространстве выставочного зала. Возникает такое у него состояние, где он говорит, что вот эта лыжная прогулка, простые лыжи, вот это отдых человека, его появление в природе связано с божественным состоянием. Возникает фраза такая «Вот Бог». Вот такая простая реальность совершенно, начинает у него также светиться высоким смыслом. Где обычная человеческая прогулка, обычное вхождение человека в эту природу, в это чудо, которое осмысляется высшими состояниями. И там же появляется маленький светящийся предметный мир, его светящиеся ведра, светящиеся домики. Мир, который опять соотнесен с нашим детством, когда вовремя лыжных прогулок ночью, зимой, мы видим светящиеся огоньки. И попадаем в мир волшебства, мир воспоминаний и детских чувств.
Наш проект развивается на несколько пространств и первое пространство — это Государственный центр современного искусства. И в этом Государственном центре современного искусства мы устраиваем вообще диалог между светом природным и светом искусственным. Можно проследить, как свет начинает жить в живописи, продолжает жить в живописи. Наша живопись, вы знаете, это историческая живопись, которая была наделена светом. Свет появляется в культуре Рембрандта, Вермеера, у импрессионистов. И вот мы показываем, как свет продолжает жить в работе Эрика Булатова, нашего замечательного художника. И в то же время, мы приглашаем на новую выставку, если кто запомнит, в сентябре этого года в манеже открывается персональная выставка, где он использует такие пространства как текст. Текст у него превращается или в проекцию, или в световое измерение, где текст структурирует, конструирует живописное произведение. И одновременно он говорит о присутствии высших смыслов, уже в живописных пространствах. Дальше мы показываем как свет сохраняется и в кинофильме. Потому что первое кино также неотделимо от света. И здесь у нас возникает такая тоже маленькая инсталляция, делает Владимир Смоляр. Он адаптирует знаменитый фильм 1921-го года, фильм Мурнау. Черно-белый фильм, где появляется история вампира. А вампир, как известно, погибает в лучах света. И вот идет борьба между тенью вампира и светом солнца. И солнце как раз здесь побеждает. Если у Малевича солнце проигрывает, здесь солнце становится тоже проявлением божественных смыслов и оно побеждает вампира. И еще мы демонстрируем там же фотографии Романа Инкелеса, где человек снимает уголки музеев. Но не снимает музеи как культурную структуру, он снимает свет, который появляется в музее. Он сам становится таким импрессионистом. И мы видим такие геометрические конструкции, фотографические, где лучи света пишут само произведение искусства, они становятся как бы кистью художника. И в этом же пространстве мы можем погрузится в действительно медитативные структуры, медитативный мир. Мир, опять же, согласия человека с реальностью. Это мир, который предлагает нам знаменитый наш барабанщик, музыкант и художник, Владимир Тарасов. И однажды попав на фестиваль музыки современной в Боржоме, он вышел на балкон в полной темноте, ночью. И вдруг увидел светящиеся цикады и звуки капель воды. Капель, скользящих вдоль листьев, вдоль растений. И он ощутил это как единое целое и как собственное погружение в этот мир. И он представляет такое пространство, но с помощью светодиодов. Вот эти мерцающие светлячки такие, мерцающий мир в ночи. Создает удивительное также путешествие наше вот в ночное время. И капли воды, которые он записал, и превратил в музыкальную структуру. Не просто случайные капли, а некая музыкальная композиция. Также создает удивительный эффект возможности гармонического состояния человека и мира, когда мы ощущаем мир как свое собственное сознание. Как тот покой, в котором можно успокоится и совершенно как бы лично преобразоваться.
И еще ряд работ, которые показывают уже искусство техногенного света, техногенной реальности. Поскольку мы живем в мире уже техногенном мире, где вот именно свет определяет нашу жизнь ночью. И этот свет пришел из западной цивилизации. Этот свет уже формирует также наши ночные пространства. И это свет у нас представлен голландскими художниками, немецкими художниками, где свет формирует с одной стороны — идею костра, вокруг которого когда-то сидел человек. А здесь уже видим костер в виде неоновых ламп. Эти неоновые лампы формируют наши старые воспоминания. И в тот же момент свет появляется в виде спирали, в которой преобразуется звук, в композиции голландских художников и свет, который живет в виде роторов. Который как роторы (как первые элементы кинематографа) пропускает через себя свет. Возникают теневые композиции, возникает эффект теневого театра. И свет, встречаясь с датчиками звука, создает еще одно пространство такое, светозвучащее пространство. Электромагнитные колебания света и волновые процессы, формируют еще звучащий мир. Тот мир, который мы, незримый мир звука, который мы не ощущаем как звук, связанный движением электронов, движением этих мельчащих частиц, из которых состоит вся наша реальность. И далее мы можем передвинутся в зал «на Каширку». Тоже одно из таких замечательных мест, где впервые формировалась культура в середине 80-х годов. Где авангард встречался с фольклором, когда первые театральные представления стали появляться как искусство, как художественное поведение в художественной жизни Москвы.
И здесь мы демонстрируем уже связь опять же геометрической живописи с конструкциями наших личных каких-то философских размышлений о мире. Мы можем войти в конструкцию Аллы Урбан и пережить жизнь истории искусства, вообще, через плазму, через видеоизображение, можем увидеть себя как бы в зеркале, самих себя в зеркале через видеизображение и представить нашу жизнь через непрерывно творческое состояние.
Там же мы можем видеть замечательные работы такого очень крупного художника и композитора — Яниса Ксенакиса, грека по происхождению, живущего во французской культуре, где он построил архитектурную конструкцию перед Центром Помпиду в Париже. И она вся так же состоит из светодиодов, и начинает жить согласно музыки, которую он построил. То есть архитектура подчиняется звучащей реальности. Идет звук и звук возникает как определенный архитектурный процесс. Звук формирует пространство, звук выстраивает новые здания, и здания формируются звучащей реальностью.
Далее мы обнаруживает тоже пространство искусственных радуг. Это работа Татьяны Баданиной, где искусственные радуги опять же пытаются вспомнить нас, наше детство. Первое ощущение мира как радуги, где идет расслоение света. Где белый свет становится разноцветной радугой. Но эта радуга уже создана путем искусственных каких-то технологий. И здесь вспоминается знаменитая фраза Маяковского, который обратился к Пастернаку, сказал, что вы любите молнию в небе, а я в утюге. И вот здесь своеобразный утюг. Молния в утюге становится радугой, природной радугой.
И последний зал, который у нас откроется 6 марта. Этот зал также напоминает о победе над солнцем. Но он зал, в которым можем видеть, встретиться опять же с живописными ситуациями, с живописными конструкциями. Где еще свет сохраняется в живописи и он пытается войти в наш мир. Свет, который отслаивается от такой огромной живописной стены Владимира Потапова, где свет переходит в какие-то листочки, как бы стена эта срывается из соей плоскости, уходит в наше измерение. И он начинает попадать в виде отдельных капель в эту реальность. Рядом с ним возникают такие мумии. Археологические обнаруженные мумии, опять свет, идущий из нашей археологической памяти, нашей древней памяти. И мумия начинает петь. В зависимости от количества зрителей, которые там присутствуют, реагируя на зрителей.
И все завершается инсталляциями Александра Панкина и его сына Дмитрия Панкина, где мы можем вычислить свет и пространство. Где все подчиняется числу. Он вспоминает о знаменитой геометрии Евклида, о числах Пифагора и о нашей древней культуре, где свет выражается через число. И числовые конструкции говорят о том, что весь мир состоит из каких-то постоянных измерений, постоянных архетипов. Он варьируется, а постоянный мир не изменен и подчиняется числу. И тут же возникает идея, связанная с Малевичем. Черный квадрат Малевича — это два состояния: черное и белое. Площади в черном квадрате равны. Площадь черного и площадь белого равны — одинаковы. То есть Малевич создал двоичную систему. Он записал мир с помощью нуля и единицы. Вот все, что мы сегодня видим. Мы видим через запись нуля и единицы. Компьютер построен на этих состояниях двоичной системы нуля и единицы. Мы слушаем музыку, которая стала уже цифровой записью из нуля и единицы. Вот это идея числа. Идея постижения мира через непрерывные числа, завершает инсталляцию в галерее Пересветов переулок.
RADIO BLAGO: Свет с течением времени, миновав еще один рубеж, 20-е столетие, изменился как-то? Изменилась его роль, восприятие света людьми, или он остался все тем же, что и во дворце света в 1900-м году?
Виталий Владимирович Пацюков: Это была такая пионерия понимания света, а сегодня мы живем в тотальности этого света. И вот одна тоже из инсталляций голландского художника Маттайса Мюнника в Государственном центре современного искусства на Зоологической. Она утверждает тотальность света. Что можно свет ощущать даже с закрытыми глазами. Он падает. Энергия света, это агрессивная энергия. Мы полностью погружены в эту энергию света и это то, что нас ожидает. Мы стали как бы беззащитны перед светом. И свет, который нам сначала открывал мир, возможно, нас приведет к каким-то драмам. И вообще, вот эта идея удивительная нашего присутствия в мире. Мы часто прячемся как дети. И существует знаменитый роман Оруэла «1984», где прогноз, казалось бы, достаточно страшный такой прогноз, где в каждой квартире стоит такое всевидящее око и которое за нами наблюдает. Это экран телевизора и за нами наблюдают. Вдруг выразился в интернета.. С одной стороны нас наблюдают, с другой — каждый из нас хочет появится в интернете. Мы сообщаем через интернет о любых состояниях, самые интимные подробности о своей жизни. Мы не стесняемся самих себя. Вот это свет... С одной стороны — как метафора высветления самих себя. Всех-всех наших каких-то там ложбинок, каких-то ниш. Мы открываем себя как бы через свет. И в то же время, придет время, когда мы ощутим свет, как все-таки какую-то угрозу. То есть наш интимный мир, он где-то исчезнет. Мы будем полностью окружены светом. Вот это свет сегодняшний. Искусственный свет как раз об этом говорит. О каких-то предупреждениях этого света.
И в то же время свет, который идет от космических пространств. Совсем недавно ведь переживали ситуацию конца света. Весь мир говорил о конце света. Приближается к нам некое космическое существо, которое может своим светом разрушить нашу жизнь. То есть свет может быть угрозой. Об этом тоже вот звучит одна из инсталляций ГЦСИ. Это работа Марии Якуниной, где свет идущий из Космоса, формирует нашу жизнь. Все наши события, согласно учению Льва Гумилева, такой замечательный философ, определяется космическим светом. И революция даже происходит. Революция связана не с только с нашими социальными событиями. А наши социальные события как раз инспирируются теми потоками света, который идет из внешнего мира, из космоса. Наше сознание обостряется, принимает какие-то агрессивные формы. Мы же ощущаем электромагнитные волны очень сильно, электромагнитные бури, а также наша психика зависит от этих космических потоков. И вот как раз свет, низкий поток. Настолько он должен ожидаться таким тотальным, что будет влиять более активно на нашу психику. Будем находить какие-то иные формы согласия с этим светом. И здесь как раз инструмент предупреждения всех этих неприятностей и драм именно происходит от искусства. Искусство формирует как сигналы того, что будет наступать. Того, что будет нам открываться, как позитивное, так и негативное. И свет будет вот также принимать характер нашего осмысления мира как какой-то позитивный феномен, освещаемый. Одновременно негативный, если мы не будем светиться изнутри еще.
RADIO BLAGO: Свет внутренний и тот искусственный свет, который используют художники при создании своих работ. Какому свету вы отдавали предпочтение при организации проекта? Художники были собраны по принципу «работает со светом» или же все-таки их внутренний свет привлек их как мотыльков в этот проект?
Виталий Владимирович Пацюков: Диалог между этим внутренним светом, внешнем светом, между светом природным, искусственным светом создает вот эти художественные переживания художника. И открывает для него какие-то художественные измерения. Вот, например, такая замечательная работа есть, табуретка Ильи Кабакова. Это такой интимный мир. Табуретка, под которой висит ангел, освещенный светом. Через ангела проходит свет божественный и падает он как бы на эту землю под табуреткой, где расположены домики всякие, где наша жизнь. Идея, которая освещался в сказках наших, замечательным... городок в табакерке, например, у Одоевского. Где существует внутренний свет. И внутренний свет, это свет ангелического мира. Но его выразить можно опять-таки только в свето-искусстве. Все равно это идет через лампочку, потому что это происходит в выставочном пространстве. Когда человек использовал замечательно (это естественно) свет в храмах, свет, попадающий через храмовые окна, через витраж. Свет, идущий менял, свет в каких-то таких календарных ситуациях, как свет стоунхенджа. Когда расположение камней определяет световые ситуации, определяет время года и т.д. Сегодня мы не можем уже пользоваться этим природным светом. Какая-то трагедия произошла в сознании. Мы пользуемся с вами уже миром искусственных состояний. Мы когда-то могли общаться просто. Это очень давно было, когда существовала передача мыслей на расстоянии. Телефон был не нужен. А сегодня мы все вооружены телефонным аппаратом. Вытесняется. Техногенная реальность вытесняет наши какие-то удивительные свойства природы, наши свойства, которые были нам изначально даны. В то же время, мы все время что-то вспоминаем через эту техногенную реальность. Мы начинаем вспоминать о себе с начала наших, с начала нашего рождения. Но это всегда такое конфликтное воспоминание. Мы постоянно живем в конфликте. Но именно через конфликт мы создаем формы согласия с этой реальностью. И пока да, пока лампочка диктует нам. Но я думаю, мы, придет время и снова обратимся к природному свету...
