Вот он скончался. Пришла его жена к священнику, и вдруг священник стал ей
говорить такие странные вещи, что она не смогла вынести. Она пришла к священнику
с тем, чтобы он прославил ее мужа одним словом. А он стал ей говорить в вопрос -
ответной форме, стал задавать ей кое-какие вопросы, в результате показал ей вот
это его поведение, которое вызывало у всех восторг, славу. Оказывается, вот это
его поведение было сопряжено с удивительно, (т.е. неудивительно) естественно
высоким превысоким мнением о себе с гордостью. Это очень обнаруживается. Человек
был преисполнен гордости. Такой тип людей очень часто встречается на западе.
Который: "все исполняю, что еще нужно?". Безупречная нравственность, он свят, он
доволен самим собой, он всегда себя ставит в пример. Кстати почитайте И.В.
Кириевский где он пишет о различии между западным человеком и русским. В
частности он там дает такую характеристику: "Западный человек всегда доволен
собой, он всегда ставит себя в пример. Естественно, чем он недоволен, это теми
обстоятельствами, которые не дают ему проявить себя. Поэтому он всегда ставит
себя в пример", - дальше пишет Кириевский: "русский человек, напротив, всегда
чувствует свою недостаточность, свое несовершенство". Поэтому западный молодой
человек, он легко выступает, ему ничего не стоит говорить, хотя несет ахинею, но
как смело: "Слушайте весь мир!" Наш человек стесняется. Один из митрополитов
возглавлял делегацию и одному из наших молодых делегатов сказал: "Ты выступаешь
сейчас", я посмотрел: бедный, что с ним было, весь в краску ударился, потом уж
спросил как он выступал, у него память у бедного всю отшибло, он не знал что
говорить. А они совершенно запросто все выступают.
В русском человеке от
природы есть ощущение, интуитивное видение, чувствование той святыни и нормы
перед которой "я что - то не то". И.В. Кириевский хорошо все это показал. Вот
это добродетельность, о которой говорят эти люди и безупречность, она без вот
этого христианского ключа, может исключения какие - то есть, я не знаю, но
правила безупречны, вот эти люди которые видят: "я вижу что поступаю
исключительно добродетельно". Самое страшное дело. Это нужно понять и попытаться
найти язык и довести до их сведения. Я бы мог Вам сказать золотые слова, которые
могут быть ключом для нашего с вами понимания, а потом и для объяснения им. И мы
поймем что такое духовность. В отличие от нравственности. Золотые слова которые
нужно всем знать, и без которых мы вообще не поймем что такое духовная жизнь.
Цитирую точно: "Святые оплакивали свои добродетели, как грехи." Всем понятно?
Что такое духовность и что такое нравственность? Этого совершенно не знают
мирские люди. Они совершенно этого не знают. Ладно мирские, этого увы, к
величайшему сожалению, не знает западный христианский мир. Католицизм, он весь
построен на чем? Заслуги, заслуги. Вот дал я кому-то проходя в воротах, Слава
Тебе Господи, есть - в банк счетчик прибавился. Туда дал, сюда дал, а вот
обратите внимание к себе, никогда не замечали, что когда сделаешь что - то
действительно доброе, кому - то поможешь чувствуешь что "я уже…ну в общем - то
Господь Бог в долгу мне, одним словом". Весь католицизм откуда исходит - из
ветхого человека. Из этого непонимания того, что сами добродетели наши
осквернены, бывает, тщеславием, гордыней, расчетом, самомнением,
человекоугодием. Сколько мы человекоугодничаем! И совершаем добродетель нашу
почему? Не ради добра, а ради человекоугодия, особенно перед начальством, Вы
знаете, какое добро готовы сделать еще как, только держись! Вот так друзья мои,
Кант вообще сводил существо, даже религии, вообще и христианство в частности к
чему, к морали. Вы проходили на первом курсе основное богословие, вы помните
точку зрения Канта на религию, он все свел к морали. Ну он же немец, это люди
порядка. Все по полочкам, все по порядочку, какая там духовность Вам? Мораль -
нравственность вот и вся духовность, что же вы хотите еще? Я помню как на одном
из собеседований с немцами в Одессе о духовной жизни когда с нашей стороны был
прочитан доклад о святых, о святости, о православном понимании, то до сих пор я
помню какая реакция последовала со стороны немцев. Они сказали: "Мы думали что
это потолок и все, а оказалось что за потолком еще целый мир". Причем учтите что
на этих собеседованиях встречаются профессора. Я надеюсь, теперь всем понятно,
какое различие между духовностью и нравственностью, христианство все именно
своим имеет центром. Все нацелено и все существует в ключе именно духовности.
Сами нравственные принципы подчинены духовности, более того, христианство
впервые в истории религии совершило акт не знающего аналогов кощунства. Знаете
что оно сделало? За одно это христианство нужно стереть в порошок с лица земли
как я отца Матфея, например стираю. Знаете что оно сделало, кто вошел в рай
первым? Разбойник, негодяй, попросту говоря. За что? За какие нравственные
поступки? За какие заслуги? Никаких, вот вам и нравственность и духовность. Вы
подумайте, это же акт потрясающий, найдите в какой религии чтобы святым считать
негодяя, только за то, что он сказал: "Ах, верно правильно меня осудили", ничего
себе, есть за что во святые возводить, т.е. ну во святые уж ладно, но за что
спасение получить, за то что согласился. Так что тут соглашаться нечего, так
сколько людей убил, да ограбил. Соглашаться собственно нечего. Этим самым
христианство показало в чем существо религиозной всей проблемы. В исправлении
духа, духа человеческого, в приобретении правильной духовности, слышите, не
правильной нравственности, а правильной духовности. Им же является
нравственность в таком случае? Нравственность является одним из необходимых, но
недостаточных. Одним из средств, даже слово необходимых в случае с разбойником
здесь даже не подходит, для духовного совершенства человека. И здесь я был бы
даже еще более скромным: даже не нравственность, потому что это что - то
поверхностное. Исполнение заповеди, вот что является средством приобретения
правильного духа, святого духа в человеке.
Вот только при каком условии
человек приобретает истинное состояние духа, которое делает его способным к
восприятию Бога. Не Бог нас принимает или не принимает, а мы становимся
способными к принятию Бога. Пока мы поступаем так, как говорится, греховно, мы
не способны принять Бога. Запомните, Бог есть любовь. И Он готов в каждый момент
нашей жизни дать нам все, что может только дать. Почему не дает? Нельзя, нельзя.
Надень на меня митру сейчас, я потом никого не подпущу, Вас к себе - вы не
достойны. Дай мне дар чудотворения - сейчас такие чудеса наделаю, что весь мир
перевернется. Понимаете, нельзя. Я весь испорчен внутри, хотя этого не вижу, до
времени. Недаром говорят, хотите узнать человека, дайте ему власть.
Точно, нельзя ничего дать, пока я испорчен, пока я не очистился, или
лучше сказать пока я не увидел своей испорченности, вот в чем дело, поэтому от
нас зависит, от нас самих зависит: Бог будет в нас действовать или нет, ибо Бог
есть любовь. И Он делал все что можно было сделать, слышите, все уже сделано,
все, осталось последнее, слышите, Он стоит и стучит, помните Апокалипсис? "Вот
стою при дверях, и стучу, кто откроет Мне,- помните, к тому мы войдем, и
сотворим у него пир". От нас зависит. Этим ключом, которым мы можем открыть
дверь Богу, является вот то состояние, на которое Господь указал в Евангелии,
состояние разбойника, сказавшего: "Достойное по делам нашим". Состояние того
мытаря, о котором Господь сказал, что он вышел оправданным, чем фарисей. Все
толкователи и святые отцы, все говорили, что эта форма более оправданна,
является не в том смысле, что фарисей оказывается тоже был в общем-то ничего, но
похуже немножко. Да, нет, нет, тут ситуация другая, Христос сказал более
оправданным, чем показал фарисей насколько выше мытаря так, тут более
оправданным, т.е. Мытарь и вышел оправданным, а фарисей - осужденным, за эту
хвалебную песню себе, тем более перед лицом Бога. Друзья мои, я остановился на
этом понимании с особенной подробностью, потому что надеюсь Вы видите, на
сколько это важно для нас. Очень многие не видят различия между нравственность и
духовностью, многие сводят все порядочность человека и святость его, к одной
морали, увы, это беда, совсем не о морали говорит христианство, оно говорит о
духовности. И мы должны об этом говорить. Не стесняйтесь, если Вас будут
поносить, вот мол, грешные такие, еще смеете говорить о духовности. Не
стесняйтесь, по одной простой причине: у кого что болит, тот о том и говорит. И
когда у человека болит зуб, он же не стесняется говорить об этом, правда? Тот,
кто чувствует себя больным, тот естественно будет говорить о здоровье. Но тот,
кто чувствует себя здоровым, тому нечего разговаривать о болезнях. Поэтому,
когда человек чувствует себя больным, он будет говорить о духовности, а что
такое духовность.Т.е. это здравость. Тот кто не чувствует себя больным, тому
духовность конечно не нужна. А.С. Пушкин хорошо сказал, лучше не придумаешь:
"Всегда доволен сам собой, своим обедом и женой". И еще об одном я хотел бы
сказать, неверном понимании христианства. Понимание, которое в общем -то
присутствовало может быть не всегда, то уже давно стало обозначаться, но которое
в наше время приобрело широкий размах. Речь идет о необычном, на первый взгляд,
понимании христианства, но которое вылилось тем не менее уже у целое
богословское направление, доктрину. Речь идет о социально - политическом
понимании христианства. Конкретнее. Речь идет о том, что христианство явилось
той религией в задачу которой входит такое преобразование человеческого
общества, в котором оно действительно станет обществом благодействующих на
земле. И все те основные нравственные принципы, которые возвещены Христом, они,
и догматические истины, все они направлены именно к этому. Бог же - любовь есть
ясно, конечно. Вот христианство, как раз и является такой доктриной, если
хотите, системой мысли, учения, которая направлена на решение этой задачи. В
последнее время, сейчас уже как-то немножечко замолчали, а вот в 60 - е, 70 - е
годы даже в 80 - е, особенно громко о себе заговорило т.н. богословие революции,
затем богословие освобождения, так и называется - богословие освобождения.
Богословие революции, под освобождением разумеется такое освобождение людей от
рабства, от эксплуатации, от несправедливости, вот в этих земных условиях
человеческого существования. В богословии революции прямо утверждает, что
христианство прямо призывает человека бороться с несправедливостью. Призывает?
Кто скажет что не призывает? А вот какими такими средствами, ну это извините!
Какими средствами. Вплоть до революции. Христос изгнал бичом из Храма применил
насилие? Применил - следовательно, возможная революция, т.е. борьба за
социальную справедливость и материальные блага допускает все средства, если
целью является справедливость и блага человека. Правда же, доктрина достаточно
оригинальная, она оформилась в таком виде, сравнительно недавно, как я Вам
говорил. На самом деле подспудно эти идеи, они очень давно уже возникли, да и
неудивительно, удивляться нечего, поскольку мы постоянно пытаемся все Заповеди
Божии, само христианство, приспособить к чему? К жизни нашего ветхого человека.
Посмотрите, как протестанты великолепно приспособились.
Верующему, грех -
не вменяется грех. Что лучше можно придумать, найдите что лучше, я и верующий,
христианин и Библию читаю. Грешу, ну и что, а верующим в грех не вменяется грех.
Потому что я верю, что Христос пострадал за всех нас 2000 лет назад и принес
полное удовлетворение за все грехи каждого верующего человека. Великолепно!
Собственно само богословие революции, если хотите, оно своими корнями, своей
базой имеет вот этот протестантский тезис, хотя нужно сказать, это богословие
революции явилось даже по-моему первоначально в лоне кажется католической
церкви. Я по крайней мере знаю о том, что Ватикан очень неодобрительно отнесся к
этому, да, и какие-то там были санкции, я не помню, это было в Латинской
Америке, они плюнули на Ватикан и все. Через океан тем более, не так страшно,
океан большой, Папа - далеко. А вот действительно вопрос, вопрос-то по существу
поставлен. Действительно ли христианство связано с этим?
Действительно,
насколько христианство может оправдать подобного рода идеи? Друзья мои, первое,
на что мы должны обратить внимание, ни в Евангелии, во всем Новом Завете, мы
нигде не найдем, к величайшему удивлению, ни слова, ни мысли осуждающего тот
строй, рабовладельческий строй, в эпоху которого возникло христианство. Но не
только не находим осуждение, находим большее и с этой точки зрения, которую я
только что представил, худшее, ужасное. "Рабы - повинуйтесь своим господам. Нет
власти, которая не от Бога, поэтому каждый, противящийся власти, Богу
противится. Рабы, слушайтесь господ! Не за страх, а за совесть", т.е. нет не
только какого-нибудь призыва к социальным переворотам, нет даже осуждения той
социальной несправедливости, которая была вопиющим фактом того времени. Ну вы
сами понимаете, что такое рабовладельческий строй, и кто такой раб. Подчас раб
рассматривался как вещь, даже ниже этого. Гибель обычного раба - это ничто. А
гибель какой-нибудь вещи, о! За это могли казнить много рабов! Вот это первое из
моментов, которое сразу вызывает, удивление и по крайней мере, удивление по
сопоставлению с данной точкой зрения. Еще больше, пожалуй недоумение с
социальной, политической точки зрения, вызывает другой момент. Христос очень
решительно заявил, помните, совершенно решительно. "Не ищите что есть, что пить
и во что одеться, не ищите, посмотрите на птиц небесных, посмотрите на лилии
полевые", на первый взгляд может показаться, уж не к тунеядству ли Он призывает?
Оказывается нет, там стоит греческий глагол - "меримнао", означающий терзаться.
Не терзайтесь душой, не отдавайте всю душу на это. А к чему же он призывает?
Ищите прежде всего, Царство Божие, и правду его, апостол пишет: "Мы имеем зде
пребывающего града, но грядущего взыскуем". Вы подумайте, он решительно
отмежевывается о том, чтобы заниматься этими вещами, не с этой целью создана
Церковь, не с этой целью, оказывается цель совершенно другая. Вот эти вопросы, я
помню, когда мы встречались здесь с идеологами, с самыми виднейшими идеологами,
приезжали они к нам из Бразилии или Аргентины, я не помню, в Академию. Несколько
человек, эти представители богословия освобождения, я помню, мы эти вопросы
задали, вы знаете я не мог эти вопросы не задать, ну знаете всегда надо вставить
что - нибудь, это ужасно, и правда они себя не очень то хорошо чувствовали,
перед лицом таких проблем. Правда есть один вопрос, на который нам с Вами надо
бы ответить. Это вопрос связанный с чем?
Если христианство центральным
пунктом своего учения, нравственного учения называет - любовь, то как же все -
таки понять возможности осуществления любви без ниспровержения социальной
несправедливости. Вопрос, конечно заслуживающий внимания. И как вообще понять
тогда, что же христианство проповедует? Что оно полностью отрекается от этого
мира? Оказывается, христианство осуждает тех кто, вы наверное помните из
Посланий апостольских, которые забросили все свои дела, так называемые -
мирские, и уже ждали только второго пришествия и отложили все дела. Апостол,
помните как строго сказал, я вот долго никак не мог вспомнить, кто же первый это
сказал, Ленин или апостол все - таки: "Кто не работает, тот да не ест". Апостол
сказал такие слова: "Если кто не работает, пусть не ест". Постоянно призывает к
тому, что "Если кто не заботиться о своих, - пишет он, - а тем более о своих
ближних, тот хуже неверного, и отрекся от веры", повторяю еще раз Вам там в
словах Христа, когда не заботитесь, речь идет - не терзайтесь душой, душу не
отдавайте. Это все что нужно, "Отче наш, хлеб наш насущный дашь нам днесь", дай
не с неба конечно, а помоги нам, в наших делах. Почему христианство не боролось
с этой вот социальной несправедливостью? С рабовладельческим строем? В чем дело?
Это вопрос серьезный, друзья мои, Вам придется на него ответить. А дело вот в
чем. Христианство обращает свой взор на источник человеческой несправедливости,
это самое главное. Что является этим источником? Отсутствие любви в человеке. На
этот источник отсутствие любви в человеке порождает все несправедливости, как в
плане личном, так в плане социальном. Отсутствие именно этого. Вот на это
христианство и направило все острие своего учения. Помните, что пишет апостол
Павел Филимону: "Прими Анисима, беглого раба, как брата возлюбленного", вы
слышите? Христос говорит ученикам: "Не называю вас рабами, называю вас
друзьями".
Христианство утверждает удивительные вещи, "Кто хочет быть
первым, да будет всем слугой, да будет последним, кто будет господином, да будет
всем слугой". То есть, оно устанавливает принцип вот этого удивительного
нравственного равенства. Это не касается дисциплины жизни, это касается
нравственных отношений. И подумайте теперь, если рабовладелец и раб, помещик и
крестьянин простой, капиталист и рабочий, если они действительно по существу
являются братьями, не все ли равно, какой будет строй? Рабовладельческий строй
будет не рабовладельческий, хотя бы назывался таковым, хотя этот раб был рабом,
на каком он будет положении? На положении брата возлюбленного. Вы наверное
знаете, что христианство без всякой революции, рабовладельческий строй отпал,
т.е. отпал, понимаете незаметно, он развалился. И потом в связи с деградацией
христианства вновь возник какой, тоже рабовладельческий, только назвали -
феодальный. Христианство смотрит на сердце человека, и воспитывает сердце, и это
именно проповедует. Без любви нет христианства. И если ты христианин, ты должен
в каждом человеке видеть равного себе, брата своего, а не раба. Этим самым
подсекается основа, база фундамент, от всякой социальной несправедливости, не по
дисциплине жизни, когда есть начальник - подчиненный, а по социальной
несправедливости. И это подсекается настолько, что уже ап. Павел, помните,
обращается к рабам и говорит им чтобы они не превозносились, над кем? Над своими
господами. Господа, приняв христианство, так уже относились к рабам, что рабы,
которые похуже приняли христианство, чисто формально, начали уже господствовать
над своими хозяевами. Ну, часто ведь из хама не сделаешь пана, вы знаете. Пан -
то ведь принял по существу, а хам принял только внешне, и тут же становится
паном. Вот даже какие вещи. Вот почему христианство имеет совершенно другую
функцию, я бы сказал Церковь в воспитании человека, человеческого сердца, а не
социальные перевороты и политические кружева. Поэтому попытка сведения
христианства к какой-то социальной доктрине или политической, она как видите не
выдерживает никакой критики.
